A place where you need to follow for what happening in world cup

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

0 0

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

Лучший российский арбитр последнего десятилетия — о VAR, возрастном цензе, изменениях в правилах и еврокубках. Лучший российский арбитр последнего десятилетия — о VAR, возрастном цензе, изменениях в правилах и еврокубках. В этом тексте:

  • о трудностях прошедшего года;
  • сравнении опытных судей с коньяком;
  • до какого возраста Карасев собирается работать;
  • общается ли с руководителями судейских корпусов УЕФА и ФИФА;
  • понимает, что международная карьера завершилась после февральских событий;
  • не болеет ни за один футбольный клуб, на ЧМ-2022 переживал за Месси;
  • готов ли сыграть «металл» с ведущим «Матч ТВ» Дмитрием Губерниевым.

«ПРОБЕГАЮ ОКОЛО 10 КИЛОМЕТРОВ ЗА МАТЧ»

— Сергей, как проводит новогодние каникулы арбитр РПЛ?

— Хожу на массаж, потому что болят ноги. Езжу в гости к родственникам.

— Ноги болят от чего? Колени уже стираются?

— Да от старости (улыбается). Все-таки ноги пробежали много за карьеру, поэтому они периодически болят. Тренировки-то не прекращаются.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— Это мышечные боли?

— Да-да. Просто свои нюансы есть. Достаточно простые, слава богу. Но периодически им надо уделять внимание, хотя бы раз в неделю точно надо заниматься.

— После игр нам доступна подробная статистика футболистов, в том числе пробег. У вас есть аналогичные данные по арбитрам? Сколько вы за матч набегаете?

— Да, у нас есть все это. То же самое, что и у игроков. Видимо, та же компания и занимается. Нам буквально на следующий день после игры присылают данные, мы владеем всей информацией. Не знаю, точна ли она на 100%… Но я, в целом, пробегаю около 10 километров за матч. У кого-то — больше. Но, думаю, десятка — это средний показатель по лиге.

— Это не много?

— Нет, в пределах от 9,5 до 10,5 километра — это так и есть, наиболее объективный показатель. Это точно не чересчур. Бывают игры, когда команда посильнее забить не может и играет полностью на половине поля соперника. В таких матчах пробег может быть меньше, потому что бегать никуда не приходится, проводишь все время на одной половине поля.

— А за карьеру считали? Получается, ваши 234 матча умножить на 10 километров — так оно и будет?

— Думаю, первые матчи все-таки отличаются. Потому что чем моложе судья, тем он больше бегает. Во-первых, хочет показать себя, что он физически готов. Во-вторых, еще опыта не так много, нет рациональности передвижений. Иногда молодые арбитры, и я в том числе в свое время, бегут туда, куда сейчас бы лично не побежал. Просто просчитываешь куда пойдет игра, разгадываешь какую-то задумку футболистов и приблизительно находишься в нужной точке. Получается, от желания, стремления и неопытности молодые арбитры пробегают больше. И, знаете, закладывают такие лишние пируэты…

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— То есть бегать вы стали меньше?

— Абсолютно точно. Где выше всего риск для главного арбитра допустить ошибку? В штрафной площади. То есть моя задача «доставить» себя туда, к штрафной, и встать там, где хорошо увижу момент. Как туда приду — это мое дело. На основании опыта и своего понимания игры прихожу туда, отслеживаю момент и принимаю правильное решение. А можно было очень долго бегать, а вовремя туда не прийти и пропустить момент. Получается, бегал зазря.

— В нынешнем сезоне у вас без учета Суперкубка 13 матчей. Как вам такой график? Не хотелось больше игр, учитывая повреждение?

— В целом, нормальный график. Если учитывать, что нет международных матчей. Может быть, было бы чуть больше, но, спасибо руководству, они вошли в положение в связи с состоянием моего здоровья. В этом году были и болезни, и травмы. Где-то просил, чтобы меня поберегли и не назначали на какие-то матчи. Так что могло быть и больше.

— Как к этим просьбам руководство относится? Обычно если футболист так скажет, то может на лавочку присесть надолго.

— Почему? Если футболист не играет на основании решения врачей, если у него какая-то травма или болезнь, этого игрока обязательно поберегут. Здесь еще ситуация усугубляется тем, что ответственность арбитра на поле в разы больше, на мой взгляд. Какой-то момент надо рассудить правильно, а если здоровье накануне игры не позволяло полностью сконцентрироваться на правильной подготовке, это может привести к ошибке. И встает вопрос что лучше: сообщить за два дня до игры руководству или мучиться в матче, не добежать куда-то и пропустить момент? Это еще слава богу, сейчас VAR может прийти на помощь. Хотя руководство в любом случае смотрит трансляцию и видит, что судья не готов.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— Да, результативную ошибку допускаешь, и все — дальше сидишь…

— Опытные арбитры это понимают сейчас как никто. Когда мы были молодыми, считали, что чем больше назначений, тем лучше. Кто что только ни делал, чтобы выходить и выходить. Такое желание молодого арбитра понятно, но оно не профессионально. Если с травмой судишь, это все равно вскроется. Ошибся, пропускаешь тур, а, может быть, и два. А с травмой вообще лечиться надо. Рано или поздно об этом узнают, и тогда выводы будут куда серьезнее. Вот такой выбор: или пропустить один тур, чтобы подлечиться и потом нормально судить дальше, или идти сегодня на уколах, иметь проблемы и дальше сидеть.

«СУДЬЯ КАК КОНЬЯК, С ГОДАМИ СТАНОВИТСЯ ТОЛЬКО ЛУЧШЕ»

— Расскажите, судье где сложнее — на поле со свистком в руках или за монитором?

— Ответственность везде высокая — и там, и там. За последние несколько лет акцент сместили в комнату VAR. Иногда после игры о главном судье говорят, но не так много, как о тех людях, которые принимали решения в VAR-комнате. И все говорят: почему они сделали так, а не иначе? Почему не вмешались в эпизод или, наоборот, вмешались? Поэтому ответственность высокая везде. Ведь на поле управлять игрой тоже нелегко, и это тоже большая ответственность. Чтобы не было травм, чтобы принимать правильные решения с точки зрения гейм-менеджмента и тому подобное.

В комнате VAR рассматриваются все моменты. Если на поле судья может перевести дух, хотя бы во время замен или других остановок, то в комнате работа идет постоянно. Во время пауз они отсматривают моменты, которые были 30 секунд назад. То есть у VAR нет ни секунды, чтобы расслабиться, подышать, дух перевести. Мне, конечно, проще выходить на футбольное поле, чем быть в комнате VAR. Думаю, не только мне. Все же я с 16 лет арбитр.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— Наши арбитры в поле стали более расслабленными с введением VAR. Или это только кажется?

— Это очень сложная тема, за всех говорить не могу. На мой взгляд, все судьи, которые давно в РПЛ, с большим опытом, все принимают решения самостоятельно и стараются не перекладывать их на коллег. За счет опыта, позиции, понимания футбола у них нет никакой боязни взять ответственность на себя. Мы это всю жизнь делали, а VAR существует только три года. Любой арбитр в лиге хотел бы правильно судить без VAR.

Но, к сожалению, иногда случаются такие моменты, когда ты не видишь 5% от общей картинки на поле. И по каким-то вторичным признакам понимаешь, что это, допустим, пенальти. Сейчас, если не хватает этих процентов, ты подсознательно понимаешь, что в комнате отсмотрят момент. А если ты назначишь пенальти и VAR его отменит, это всегда гораздо хуже, чем наоборот. Поэтому у нас есть такое правило: если полностью не уверен, лучше не назначай, а VAR тебя позовет. То есть VAR — это лишь помощь на случай, когда ты оказался в плохой позиции или волей случая не увидел каких-то деталей. Проект VAR еще достаточно молодой, мы на всех сборах обсуждаем детали. Бывает, когда судья сам должен принять решение, но ждет помощи VAR после эпизода. Так что это очень сложная тема: все люди разные, причины разные, есть менее опытные арбитры, есть какие-то свои нюансы.

— Нужны еще годы практики, чтобы все пообтерлось?

— Думаю, да. Мы становимся старше, опытнее, в том числе в комнате VAR. Как вы можете видеть, все решения принимаются куда быстрее, чем было год назад — мы уже не смотрим видео по пять минут. Помните же, каким было недовольство судьями VAR из-за времени просмотра. Сейчас все быстрее: убираем какие-то нюансы, поэтому все становится лучше.

— Выходит, у арбитра чуйка, когда он не видит те самые 5 процентов. развита чуть ли не на уровне игрока в казино?

— Не знаю, в казино никогда не был. Но могу точно сказать, это 100 процентов, что лично у меня, да и у всех опытных судей за счет огромного количества отложенных где-то на подкорке моментов бывает так: еще до фола знаю, что будет нарушение правил. Потому что, как говорил Жеглов, где-то когда-то такие случаи уже были. Уже по тому, как игрок принял мяч, а его соперник сделал определенное встречное движение, знаю, что сейчас будет. И в 9 случаях из 10 так и случается.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— Звучит свисток на автомате?

— Не то чтобы на автомате, но я готов к тому, что будет фол. Вопрос только в том, желтая это карточка или нет, что делать дальше и так далее. Отсматриваешь, куда попал, шипы это или не шипы. Всегда готов к этим вариантам, потому что в карьере они уже были. Как дежавю — уже сложившаяся ранее картинка. Когда ты к этому готов, ты примешь правильное решение, однозначно. А молодой судья, у которого еще не накопились эти «файлы», иногда допускает ошибки. Вроде ты должен зафиксировать, но почему-то этого не делаешь. Почему? Потому что элемент новый, и в карьере у тебя их еще не было. Поэтому и говорят, что судья — как коньяк, с годами становится только лучше. Обидно, что приходится заканчивать из-за возраста, хотя только-только научился судить.

«РАБОТАТЬ В 55 ЛЕТ — ПЕРЕБОР, НАДО ЛОВИТЬ ПРЕДЕЛ И ЗАКАНЧИВАТЬ»

— Хорошо, что хоть ценз возрастной убрали.

— Однозначно. Это очень правильное решение: если судья опытный, справляется с физическими тестами и в игре двигается отлично, то надо давать ему работать. У кого-кого, а у него понимания игры не занимать. Опытный судья может и не пробегать 10 километров, но фиксировать все правильно.

— Видите себя лет в 55 арбитром на поле?

— Нет. Хорошего понемногу, и в 55 быть в поле — это уже перебор. Смешить народ не надо, лучше уходить вовремя. Мы все люди нормальные, можем смотреть на себя со стороны. Поэтому — нет. Тем более карьера длинная, и в какой-то момент предел все равно наступает. Надо этот предел ловить и заканчивать. По моим ощущениям это где-то 45-47 лет. Когда чувствуешь, что уже что-то не то, все будут это чувствовать. Вопрос в том, чтобы вовремя остановиться — не лезь туда, куда уже не надо лезть.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— Но это не значит, что вы в 46-47 лет точно закончите?

— Нет, это невозможно сказать. Основной вопрос — вопрос здоровья. Это та база, от которой нужно отталкиваться. Не знаю, до какого возраста мне будет хватать здоровья.

— Сейчас ориентир — 300 матчей в РПЛ в качестве главного судьи?

— Для меня цифры никогда значения не имели. Да, это красиво, у меня была задача отсудить 100 игр, как мечтает любой начинающий арбитр. Это такая цель, когда добираешься до премьер-лиги. Думаешь: «Как классно! 100 игр — это же так много!» Потом я их отсудил, но в то время появились международные матчи, и приоритет немного сместился. Тогда ставил цели в Европе отсудить что-то важное, например, матчи Лиги чемпионов и тому подобное. А цифр уже каких-то нет, это все не то.

— Вы уж извините, но еще одна цифра. В курсе ли вы, что в РПЛ у вас 99 пенальти в карьере, как и у Владислава Безбородова?

— Сколько? 99? За эти 234 матча? Ого, а я и не знал. Это очень интересно. Но, честно говоря, у меня по жизни было много пенальти, поэтому давно перестал считать. Наоборот, хочется, чтобы хоть иногда игры обходились без этого, без этих моментов. Потому что их очень много, к сожалению.

— А есть у вас «любимая» команда, с которой часто получаются острые, скандальные матчи?

— Нет, какие-то определенные команды не назову. Много что говорят, много что пишут. Но у судьи жизнь такая: всегда будут говорить, довольных встретишь мало. Особенно когда это решающие игры команд из первой пятерки за Лигу чемпионов или за чемпионство.

Мне тут недавно в YouTube попался «Золотой матч» 1996 года, который судил Тарас Безубяк. Насколько помню, тогда о судействе никто не говорил. К чему я вспомнил? Потому что, когда в таких матчах не говорят о судействе, — это космическая работа, высший пилотаж.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— Тогда и прессы поменьше было — пара газет, и все.

— Просто я к тому, что примерял на себя. У меня тоже были такие важные матчи, и когда после игры ничего не говорят о твоей работе — это высшая похвала. Понятно, что сейчас и медиа больше, и социальные сети есть, каждый может что-то написать. Кроме того, после игры говорят и футболисты, руководители. Иногда они это делают на эмоциях, не совсем корректно. Проходит день-два, люди остывают. Если дальше тишина,  значит ты справился.

— Извиняются часто?

— Нет, такие случаи происходят не так часто, чтобы я сейчас смог вспомнить что-то конкретное. Они бывали, но, в основном, это выглядит так: отсудил, потом через месяц-другой встречаешься снова, к тебе подходят и напоминают, мол, извини, тогда был неправ. И я, кстати, так же делал. Условно, после игры смотришь момент и видишь, что пропустил желтую. Соответственно, перед следующим матчем, если увижу этого футболиста, подойду и извинюсь. Не считаю это зазорным. Да и в игре, если понял, что сделал что-то не то, тоже могу извиниться.

— За 14 лет вашей работы болевой порог футболистов в РПЛ сильно повысился? Кажется, раньше били по ногам — и люди бежали дальше, а сейчас падают от легкого касания. Согласны?

— Наверное, судьи тоже в этом виноваты. Где-то идем на поводу, где-то пересвистываем. Говорю в целом в мире, не только в России. И на фоне этих лишних свистков футболисты понимают, что могут где-то приукрасить, лишний раз упасть и так далее. Согласен с вами: раньше вообще не было ударов локтем в лицо, наступов. Сейчас это есть в каждой игре. Тут целый комплекс причин. И судьи виноваты, и методики арбитров. И IFAB, и ФИФА говорят четко, что надо наказывать: локоть в лицо — это автоматическая желтая карточка. И во всем мире сразу стали наказывать, даже если нарушение не такое явное. А потом смотришь на видео: он ему и не попал никуда, а чуть шею задел или вообще плечо.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

Футболисты — умные ребята, и руководство — тоже. Все подстраиваются: «Так, желтую карточку дают? Давайте изображать, что попали в лицо». И стало очень много симуляций. Теперь IFAB и ФИФА говорят: ой, этого стало много, давайте будем бороться с симуляцией. И каждые два-три года идет движение. Нам говорят, что надо делать, мы делаем, а футболисты не успевают реагировать на изменения правил.

— Известно, что они особо правил и не знают. А у вас голова-то не пухнет от изменений каждые несколько месяцев?

— Не пухнет, потому что ты постоянно в процессе. Изменения же происходят дозированно, даже если их очень много. Часть из них футболистам и не надо знать, потому что некоторые изменения не касаются каких-то конкретных ситуаций. Мы привыкли и перестраиваемся достаточно быстро. А футболистам — да, им сложнее. Инструкторы из департамента регулярно выезжают в клубы, объясняют. Но теория — это одно, а понять на практике — совсем другое. И нужно время, чтобы футболисты свыклись.

«ДРАКА В МАТЧЕ «ЗЕНИТ» — «СПАРТАК» — НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ»

— Вы же должны были работать на кубковом матче «Зенита» и «Спартака», но пропустили его из-за болезни. Когда смотрели матч, о чем думали? Слава богу, что не судил? Или жалели Владимира Москалева, что все так произошло?

— Нет, у меня такого вообще не бывает. Молился, чтобы все хорошо закончилось, потому что для любого арбитра не своя игра, когда нужно в срочном порядке собираться и куда-то ехать заменять, это большая ответственность. Когда узнаешь о назначении, начинаешь готовиться, прорабатывать моменты. В общем, это твоя игра, это твое. И ехать вот так спонтанно — совсем другая история. Смотрел последние 20 минут, из-за болезни было очень тяжело физически даже это сделать. И вот этот свисток, и… началось. Несчастный случай, по-другому это не назовешь.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— То есть это не ошибка главного судьи?

— Нет. Лично мое мнение на основе последних посмотренных мною 20 минут — судья довел игру до конца, и все было нормально. Он дал свисток, и только потом все началось. Поэтому Володю могу только поддержать. Такой несчастный случай может произойти с любым из нас.

— Ваша оценка эпизода? Одни говорят, что Квинси Промес стал инициатором потасовки, другие, что наоборот его там держали и били.

— Не буду вдаваться в детали. Уже все сказано и пересказано, КДК вынес свой вердикт. Но что касается судейства, я полностью на стороне Володи. Никто не даст гарантии, что у меня, выйди я на этот матч, не случилось бы того же самого. Хотя у меня больше опыта. Так случилось, это бывает. Просто замкнуло людей, и это началось. Хотя уже был финальный свисток, надо пробить пенальти, уходить с поля и лететь в отпуск.

— Глава судейского комитета РФС Павел Каманцев в интервью «Матч ТВ» сказал, что вы оценили игру Аргентина — Нидерланды как «жесть». Там же тоже было много всего…

— Вот я про это и говорю как раз! Такие игры бывают даже у больших, заслуженных, самых опытных арбитров. Сколько финалов, Кубков и всего остального. Если брать по серьезному, «по чесноку», там можно было удалять и по ходу игры…

— Как в свое время Валентина Иванова ругали за его удаления в 2006-м в матче между португальцами и голландцами.

— Вот! Абсолютно верно вспомнили! У нас же как: виноват судья, он потерял управление над игрой, он должен был удалять того и того. Но если бы он удалил их, игра бы закончилась, команда вылетела из турнира, и что сказали бы? «Судья сломал игру, потому что удалил того и того». Выскочить из этого капкана очень сложно.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

Если такая игра заканчивается без высказываний одной из сторон — это гениальное судейство. Вы знаете, что есть инспекторы, есть оценки. И за такие матчи можно ставить «девятку» или «десятку», вопросов быть не должно. Бывает, что есть игры, которые решают чемпионство или вылет команды из лиги. Вы представьте, что будет, если принять неправильное решение, которое повлияет на судьбу клуба. Тут и карьера судьи ставится под вопрос, какие бы ни были у него регалии.

«ОБЩЕНИЕ С РОЗЕТТИ И КОЛЛИНОЙ ПРЕКРАТИЛОСЬ В ФЕВРАЛЕ 2022-ГО»

— Вы с руководителями европейского и мирового судейства Роберто Розетти и Пьерлуиджи Коллиной на связи? Общаетесь?

— Нет, с февраля не общался. Никто не писал и не звонил.

— Обидно?

— Ну, как обидно? Я взрослый человек и все понимаю. Жизнь такая. Надеемся, что скоро это все закончится, и мы будем общаться как прежде.

— Негатива по отношению к ним нет?

— Какой может быть к ним негатив? Это люди, которые принимали участие в моей карьере, у меня по отношению к ним только благодарность. Никакого негатива быть не может. Когда Коллина приходил на пост, я при нем дебютировал, судил Лигу Европы. Как раз в 2011 году в РФС приехал Розетти, и тогда мне стали доверять и в России, и в Европе. В 2012-м я уже оказался в Лиге чемпионов. То есть это люди, которые мне доверяли, и очень им благодарен.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— У вас, получается, из международных матчей на клубном уровне нет только финалов Лиги чемпионов и Лиги Европы. Это — цель?

— Это было целью до февраля. Теперь четко понимаю, что моя международная карьера закончена.

— Даже так?!

— Я же все вижу, оцениваю с точки зрения логики. Мне будет 44 года, уже почти год мы не судим в Европе. Сколько это продлится — неизвестно. И когда все вернется, моложе не стану. Много времени не судить в Европе — это все равно простой. Ты не имеешь международных матчей серьезного уровня — ни Лиги чемпионов, ни Лиги Европы. Если долгое время таких игр нет, то и назначений долгое время не будет. Прекрасно понимаю, что международная карьера на 100% закончена. А что будет дальше — посмотрим.

«ХОТЕЛ, ЧТОБЫ МЕССИ СТАЛ ЧЕМПИОНОМ»

— Часть из футболистов нет-нет да и признаются, что в детстве за кого-то болели. Судьям, по крайней мере публично, этого делать нельзя. Иначе — скандал. Как удается подавить в себе симпатию к клубу, за который хотя бы в детстве переживали?

— Почему-то я никогда ни за кого сильно не болел. Так получилось, не было у меня какого-то особого пристрастия болеть, ходить на стадион, что-то кричать. Почему-то всегда был спокойным. И когда стал судить, это вообще окончательно отпало. Даже ни один вид спорта не могу назвать, где бы конкретно за кого-то переживал. Есть какие-то отдельные футболисты, которым  симпатизирую, их многократно называл: Пирло, Месси и другие умные футболисты центра поля. Из последних — Канте, которого воочию удалось увидеть на Суперкубке УЕФА. Мне повезло, за карьеру повидал много топовых, звездных игроков.

«Моя международная карьера закончена. Когда все вернется, моложе я не стану». Большое интервью Сергея Карасева

— А вечный спор — Месси или Марадона? Сейчас он стал еще ярче.

— Ой, невозможно сравнивать. Не надо сравнивать разные эпохи: что было 40 лет назад и сейчас — совершенно разные вещи. И футбол был другой, и правила поменялись, и люди. Для каждой эпохи есть свои герои. Пусть они ими и будут: чем их больше, тем лучше. Лучше говорить о героях и позитиве, чем о плохих новостях.

— Вы же порадовались, когда Месси поднял кубок? Кажется, весь мир, кроме французов, этого ждал.

— Я за Месси, конечно. Как и очень многие болел не за Аргентину, а именно за него. Мне было спокойно по поводу любой команды. Но именно из-за этого человека хотел победы аргентинцев — чтобы Месси стал чемпионом мира.

— Почти два года назад вы давали концерт на главной метал-елке страны. В планах остается деятельность рок-музыканта?

— Нет-нет, не давал концерт, а группа «Катарсис» — мои друзья (улыбается). Это была маленькая проба пера, экспериментик. Готовился, тренировался и сыграл одну песню. Пока не знаю: мы с ребятами на связи, но нет чего-то конкретного. Ребята меня приглашали на метал-елку, но не играть, а как зрителя. Но в том году не получилось, в этом — тоже. А так… мне нравится играть, может что-то еще и получится.

— Может, с Дмитрием Губерниевым? Он же тоже известный металлист.

— Да, все можно попробовать. Но мы же все люди занятые, а на это нужно время. Знаю, что у Дмитрия есть Губер-band, своя команда. Но считаю, что в первую очередь нужно заниматься своим делом профессионально — тем, что ты умеешь делать всю жизнь, а здесь надо распыляться по ходу сезона: куда-то ездить, репетировать, думать что-то. Это отвлекает от основного дела. Люблю что-то одно: взял и занимаешься. Когда каникулы, тогда можно что-то попробовать.

— В общем, не зарекаетесь, что с Дмитрием что-нибудь сбацаете нам в эфире «Матч ТВ»?

— Просто я так плотно не знаком с Дмитрием. Может, когда увидимся, поговорим на эти темы. Почему нет?

— Каманцев пожелал нашим арбитрам не выгорать в новом году. Вы сами себе что пожелаете? И футболистам?

— Всем пожелаю здоровья и мира. Здоровья и мира, вот и все.

Источник статьи: matchtv.ru

Оставьте ответ

Ваш электронный адрес не будет опубликован.