Англия

Крутая история от Алекса Трукана. Записал Артем Терентьев. Крутая история от Алекса Трукана. Записал Артем Терентьев.

В 17 лет Алекс Трукан играл в молодежке варшавской «Полонии» и помогал другу в его академии. Спустя год у него появится шанс попасть в Англию и стажироваться в «Ноттингем Форест» (одна из самых титулованных команд Англии). В этом клубе он проработает 8 лет, попадет даже в Футбольную ассоциацию Англии, где будет обучать других тренеров. Последний сезон 27-летний Трукан проработал уже во взрослом футболе — в команде польской Экстралиги «Сталь Мелец».

Мы записали историю Алекса и много деталей о системе подготовки в английских академиях. Из интервью вы узнаете:

• Как в 18 лет уехать в Англию, чтобы играть в низших дивизионах и учиться на тренера. А еще до этого заполучить контакт Франка де Бура

• Даже в низших лигах Англии на футбол ходит 5-6 тысяч человек

• В английском юношеском футболе нет турнирных таблиц и лиг до 18 лет. Чтобы дети не боялись рисковать

• Средняя зарплата детского тренера — 2,5-3 тысяч фунтов (250-300 тысяч рублей)

• В Англии определяют биологический возраст ребенка, чтобы он играл со сверстниками. Так, Лингарда в детстве переводили в команду на два года младше

• Одна из главных причин, почему пропадают таланты

• О встрече с Черчесовым и что о нем думают в Польше

Как в 18 лет уехать в низшие лиги Англии, чтобы учиться на тренера, топовая атмосфера английских стадионов и что думают скауты топ-клубов АПЛ о Пиняеве

— У вас белорусские и российские корни, вы родились в Польше, но 8 лет проработали тренером в Англии. Как так получилось?

— Мама у меня из Белоруссии, отец из Польши. Там начинал играть в футбол — в низших лигах, потом попал в молодежку варшавской «Полонии», тогда это была команда Экстралиги. В 17 лет уже начал совмещать с карьерой игрока работу тренера — помогал другу в его академии. Через несколько месяцев уехал в Англию — появился шанс попасть на стажировку в «Ноттингем Форест».

Вообще, нет четкого пути, как приехать из-за границы в Англию и получить работу в местном клубе. Заявок приходит очень много. Для понимания: один мой знакомый отправлял свое резюме во все команды АПЛ, Чемпионшипа, Лиги 1 и даже английских дивизионов ниже, но ему ответили только из одного клуба.

Мне помогло, что в академии «Ноттингема» работал знакомый поляк. Но понятно, что это помогло только войти в клуб, а остаться в нем на 8 лет — этого требовалось добиться самому. Думаю, важный момент, что я учился на тренера в Англии. У англичан специфический менталитет: для них на первом месте именно их образование, его они ценят больше. Это очень помогает в трудоустройстве.

Плюс еще до приезда в Англию много ездил на стажировки в другие страны, набирался опыта. Три раза был в Голландии — в «Аяксе», ПСВ и АЗ, также в Германии, Испании. Все это за короткий период, очень интенсивно набирался знаний. Потом эта база помогла. На что жил в тот момент? Еще продолжал карьеру игрока в Польше, тренировал детей.

В «Ноттингеме» сначала работал на полставки, а параллельно ходил на тренерские курсы и играл в низших лигах чемпионата Англии, это 5-6 дивизион. Когда предложили полную ставку, от игровой карьеры пришлось отказаться. Надо реально смотреть на вещи: на высоком уровне заиграть было бы сложно, а совмещать с тренерством — еще сложнее.

— Что особенно запомнилось в стажировках?

— Самый большой опыт у меня был в Голландии. Встречался с Франком де Буром, Япом Стамом, Деннисом Бергкампом. Де Бур тогда был главным тренером в «Аяксе», очень открытый человек, пообщались, он оставил свой контакт. Вообще в Европе, если ты хочешь попасть куда-то, развиваться, то все возможно. Здесь много открытых людей.

Это полезно, конечно, но главное знать, что ты хочешь получить, зачем и почему куда-то едешь. Например, если хочешь изучить прессинг или позиционную игру, то можно ехать в Голландию и посмотреть, как они это делают. Если интересуют особенности юношеского футбола, то это может быть «Атлетик» Бильбао. Тактика в защите — Италия. Просто гонять в туристические туры — так некоторые тренеры делают, — думаю, в этом меньше пользы.

Из деталей запомнился подход в академии АЗ «Алкмар». Они начинают работу с 13 лет, команд младше у них нет. Из-за того что возрастов меньше, у них по 4-5 тренеров на команду, и поэтому подход более индивидуальный. Кто-то в отдельно взятой тренировке работает с формацией, кто-то с определенным игроком, больше обращают внимание на детали, более углубленно все.

В первой команде «Аякса» запомнилась простота подхода. Часто мы, тренеры, ищем какие-то дополнительные методы работы, но в Голландии запоминается чистота футбола. Нет никаких дополнительных методологий работы, тренируют только то, что происходит на поле, в матче.

— В низших лигах Англии много народу ходит на футбол?

— Могу в пример привести «Ноттс Каунти», это второй большой клуб в Ноттингеме. Когда он играл в 5-м дивизионе, на него ходило 5-6 тысяч человек. Вообще, даже в лигах еще ниже 1-2 тысячи спокойно набирается на стадионе.

Атмосфера в дни матчей очень впечатляет — в пабах, вокруг стадиона, на самой арене. Все возрастные категории ходят на футбол. Даже в 6-7 дивизионе люди живут своим клубом. В Англии такая система, что большинство матчей проходят в субботу в 15 часов — и АПЛ, и Чемпиошип, и Лига 1, и так далее. Условный болельщик «Ноттс Каунти», который, например, любит еще и «МЮ», должен выбрать, на кого он пойдет. Поэтому несвязанных с клубом на трибунах нет. Если пришли, значит, они живут этим.

Когда езжу на работу, проезжаю три футбольных поля. Они всегда заполнены. А в Лондоне есть локация, где собраны 64 поля рядом. Не встречал больше такого нигде. И на большинстве полей постоянно играют. Плюс чувствуется, что это в местной культуре — о футболе говорят нон-стоп, тренеру в такой среде полезно находиться.

— Сложно получить тренерскую лицензию в Англии?

— Когда я учился, учеба на категорию C длилась полгода, на B — полтора, на категории A и Pro — в среднем 2-2,5 года. Помню, на B с первого раза сдали только 33 процента учившихся.

Сейчас система поменялась, у каждого свой индивидуальный итог обучения. Если Футбольная ассоциация Англии, наблюдая за тобой в работе, видит, что ты готов, то выдает лицензию. Знаю тех, кто категорию А получил за полгода, и тех, кто учился 3-4 года. Просто люди из федерации 5-6 раз приходят на твои тренировки, матчи, смотрят на тебя в разных обстоятельства — и решают.

— Вы 5 лет работали в Футбольной ассоциацим Англии. Чем вы занимались?

— Преподавал для тренеров на курсах УЕФА — по категориям C и B, также был так называемым ментором, который помогает региональным клубам развиваться. У федерации есть программа, она не только обучает, но и помогает клубам строить свою философию, ДНК. Какая система игры больше подходит клубу, как организовывать тренировки, как выстраивать академию.

— Еще в «Ноттингеме» в ваши обязанности входил поиск талантов в Восточной Европе. В России есть интересные игроки?

— Это была дополнительная обязанность, все-таки главное — это работа тренером. Но я часто бывал на конференциях в Польше, приезжал на разные проекты в Россию, дополнительно ознакомлен с этим рынком. Если кто-то появлялся, мог рекомендовать.

Насчет России — мне кажется, везде есть хорошие футболисты. Но понятно, что нужна правильная система, чтобы эти таланты могли развиваться, нужно создавать им среду.

Сейчас много общаюсь с друзьями-скаутами, один из них работает в «Челси», занимается и российским рынком в том числе. Он говорил, что в России есть хорошие игроки, но из-за Брексита иностранцу теперь очень сложно попасть в Англию.

Ввели систему с очками, нужно набрать определенное количество, чтобы получить разрешение на работу. Все критерии выполнит только топовый юношеский футболист: надо играть в юношеской сборной, дебютировать в главной команде и много чего еще. Получается, такой игрок уже стоит 5-7 млн евро. А тем, кто талантлив, но о них мало кто знает, теперь гораздо сложнее попасть в Англию.

— О Пиняеве слышали в Англии?

— Да, все топ-клубы о нем знают. Я его игру видел только на платформе Instat, но неполные матчи, поэтому не хочу оценивать. Скажу так: у двоих моих друзей-скаутов в топовых клуба АПЛ противоположное мнение. Одному этот игрок очень нравится, а другой говорит, что в России много тех, у кого потенциал больше.

Секреты английских академий: в 2011-м стали менять систему, до 18 лет нет турнирных таблиц, выясняют биологический возраст и могут переводить игроков к младшим или старшим группам

— У англичан сейчас много талантов, очень молодая сборная. В чем главная сила английской системы подготовки?

— Процесс начался в 2011 году. Тогда ввели единую систему — «План элитной подготовки футболистов». Эта система говорит клубам, как работать — не в плане философии на поле, а в плане инфраструктуры, организации, квалификации тренеров. Все профессиональные клубы должны работать в этих рамках.

Это позволяет воспитывать более сильного футболиста: он техничнее, быстрее принимает решения, более креативный, лучше развит атлетически. Как можно заметить, типаж футболистов в Англии поменялся. Сейчас молодое поколение — это Фоден, Рэшфорд, Гринвуд, Трент и можно еще перечислять весь состав, потому что на Евро Англия — вторая самая молодая команда на турнире, ее средний возраст 25 лет.

Типаж поменялся, потому что поменялась система. Например, стало больше игровых упражнений, игры на маленьком пространстве, упражнений, в которых футболисты принимают свои решения, меньше изолированной работы, а больше глобальной, связанной с матчами. Тренеры меньше говорят, дают игрокам больше думать и делать самим. К этому приучают с малого возраста. Ну и техника — над ней работают не изолированно, а функционально, вырабатывая умение действовать в разных вариантах игры.

Важно, чтобы в младших возрастах не было чрезмерного давления. Оно должно присутствовать — всегда надо играть на результат, на победу. Но это не должно быть самым главным. Знаю, что Польша и Россия тоже вводят изменения, появившиеся в Англии 6-7 лет назад, и для младших категорий убирают турнирные таблицы. Чтобы ребенок в 9-10 лет не заморачивался, кто на первом, кто на последнем месте в лиге.

Но понятно, что нет какого-то золотого ключа в футболе, который все исправит и даст все ответы. Надо создавать систему.

— В каком возрасте в Англии появляются турнирные таблицы и регулярные чемпионаты?

— U-18. Почему так? Во-первых, чтобы у игрока были разные матчи. Фестивали, короткие турниры, товарищеские встречи и так далее. Турнирная таблицы и лига — это только один вид игры, который должен быть. Еще должны быть те, где игроки не боялись бы совершать ошибки, играть в футбол. Чтобы 12-летний парень не думал: «Вот я сейчас пойду в обыгрыш один в один, потеряю мяч, мы проиграем 0:1 и вылетим из чемпионата». Такие мысли очень осложняют процесс обучения.

Если давление слишком высоко, ты не сможешь принимать определенные решения, ты будешь стараться играть безопасно, чтобы не ошибиться. А если играешь безопасно, то развиваешься не так, как мог бы. Условно говоря, вместо того чтобы пробовать 6-7 вариантов обработки мяча, ты будешь делать только 2-3 надежных. Как итог — вырастешь очень ограниченным футболистом.

С самого молодого возраста игрок должен идти на риск, не бояться быть смелым и принимать решения. Чтобы фундамент его умений был достаточно широк. А перейти к сложным тактическим заданиям время всегда есть.

— Делал материал о том, как указания тренера во время игры влияют на психологию ребенка. Запомнился контраст в матче U-12 между «Челси» и «Краснодаром». Российский тренер много подсказывал, указывал, командовал игроками на поле, а английский практически ничего не говорил.

— Мне кажется, оба примера — это экстрим. В одну и другую сторону. Мне ближе сбалансированный подход, как мы работаем в английских клубах. Давать инструкции не запрещено, мне кажется, даже надо это делать. Для игрока на разных этапах развития помощь на поле может быть важна. Либо дать ему ответ, либо задать вопрос так, чтобы он сам пришел к выводу, это уже искусство тренера — знать когда и в какое время что сказать.

Но экстрим в другую сторону, где ты постоянно даешь инструкции, говоришь, как играть и что делать, — это на PlayStation можно так играть. Мне кажется, это древний подход, я с таким за последние 4 года в Англии в профессиональных академиях сталкивался 1-2 раза. Потому что этот метод давно ушел из современного молодежного футбола, мне даже сложно это обсуждать. Никто не должен так тренировать.

Это говорит еще и о том, что, во-первых, тренер не делает свою работу на тренировках. А во-вторых, это говорит о системе. Если тренер боится, что проиграет матч и его уволят, если он боится, что скажут родители, клуб, его куратор, тогда именно в этом проблема. Не в конкретном тренере. Должна быть правильная система, чтобы у тренеров тоже была свобода.

— В Англии зарплата тренеров в академиях зависит от результата?

— Не особо. Понятно, что есть разные клубы, где-то хорошо зарабатывают, где-то плохо. Но не встречал такого, чтобы тренера уволили из-за проигранного турнира.

Общался, кстати, с тренером из академии «Сити». Спросил его про бонусы за результат, об этом говорили несколько сезонов назад. Он ответил, что такого никогда не было и это только слухи. Сказал, что для них важнее играть в определенном стиле, чтобы на турнирах они показывали философию «Манчестер Сити». А результат — это уже про дальнюю перспективу.

— Какая средняя ставка у детского тренера?

— Надо понимать, что разница между большими клубами и командами из низших лиг очень значительная. Но средняя зарплата — около 2,5-3 тысяч фунтов. Для Англии это среднестатистические цифры, жить на них можно. Понятно, для России это нормальные деньги, но здесь и цены намного выше.

— Читал, что в Англии определяют биологический возраст ребенка, чтобы если он физически отстает, найти ему подходящую группу.

— Да, этим занимается департамент физической подготовки, у них есть свои антропометрические формулы, которые определяют возраст. Именно биологический. То есть парню может быть 15 лет, но физически он уже развит на 18. Или наоборот — выглядит младше своих сверстников.

Есть даже известные игроки, которых в детстве переводили по таким тестам в другую группу. Например, Джесси Лингард какое-то время играл в команде на два года младше. Маркус Рэшфорд — тоже. Харри Кейна, наоборот, переводили к старшим. Фоден из «Сити» тоже играл в команде возрастом ниже, но потом он настолько развился тактически и технически, что физическая подготовка не давала разницу. У каждого свой подход.

Это важно, потому что если ты на поле самый маленький, то будешь искать способы избежать каких-то элементов игры. Из-за этого обучение футболу идет не так, как должно.

Или обратный пример: если ты самый большой в своей возрастной группе, постоянно принимаешь мяч с противником на спине и легко разворачиваешься, потому что ты сильнее, быстрее, ну и забиваешь потом. Из-за разницы в антропометрии качество разворота, владения мячом, первого касания, укрытия мяча от противника будет развиваться не так, как должно. И когда он сыграет против игроков своего [биологического] возраста, ему придется развивать все качества на другом уровне, предыдущего будет недостаточно.

— В России в академиях практически нет психологов. Как с этим Англии?

— В академии «Фореста» всегда был психолог. Какое-то время он работал на полставки, а в последние три года — на постоянной основе. Вообще, по той системе, которая была принята в 2011-м федерацией футбола, в академии 1-й категории обязан быть психолог. Во 2-й категории опциально: может быть, может не быть, но чаще он есть. А вот уровнем ниже это реже встречается.

Но надо понимать, что найти подходящего психолога не так просто. Чтобы у футболистов было доверие, особенно если говорить про первую команду. Но и академии это тоже касается. Тренер также должен быть психологом.

Как можно загубить талант, слишком рано запустив его во взрослый футбол, что думают о Черчесове в Польше (где он работал), влияние Лобановского на Рангника

— В России дети конкурентоспособны на топ-уровне, юноши, в целом, тоже, но потом — резкое отставание и провал. В 23-24 года те же самые игроки из условной Испании и России — будто из разных лиг. За счет чего такое может происходить?

— Причины могут быть разные. Но для меня основное — слишком рано начинают играть во взрослый футбол. Это должен быть плавный процесс. В U-16 тренер должен работать над индивидуальностью игроков, развивать их технически, физически. В U-18 — тоже, но начинается работа больше над организацией и тактикой. Если вводить все это слишком рано, забывая про индивидуальность, то тогда так и будет: в 13-14 игроки — топ, в 15 — топ, а в 16 большой талант начинает уже постепенно уходить.

Он может даже сделать дебют в первой команде в 16-17 лет, однако из-за того что он рано начал тренироваться, как это делают во взрослых командах, база его умений будет слишком узкая. Потом в 19-20 это скажется и такой игрок уйдет из системы либо упадет в низшие лиги.

Другой важный момент — менталитет. На последнем месте работы в Польше — в клубе «Сталь Мелец» (был там ассистентом главного тренера) — к нам попадало много игроков из академии. Понятно, технически и тактически они отставали, но большая разница чувствовалась и в менталитете. Они не были готовы к давлению, к ожиданиям первой команды, даже работали недостаточно. Последними приходили на базу, первыми уходили. А должно быть наоборот.

Есть примеры игроков, которые в 35 лет оставались после каждой тренировки — делали спринты, работу со штангой, тренировали технику. Скажем, Майкл Доусон, поигравший в «Тоттенхэме», а последние три года выступавший за «Ноттингем», после каждой тренировки совершал 30 навесов из разных зон. Поэтому он и играет на топ-уровне даже в 34 года.

Те, кто в итоге остается в футболе, они всё делают не как все — после занятия не идут играть в PlayStation. Также нужны правильное питание, работа в зале. Такие всегда играли и будут играть. Тем более сейчас такая конкуренция, что дополнительная работа и режим даже не обсуждаются.

— Главное, что должен делать тренер, чтобы развить личность игрока?

— Необходимо знать, чего не надо делать, чтобы не убивать личность. Во-первых, игроку нужно давать проявлять себя на поле без чувства волнения, боязни ошибки. Во-вторых, если говорим о юношеском футболе, то важно показывать не только один стиль и одно понимание футбола.

Знаете, меня, например, учили, когда я играл правого защитника в детстве: принимаешь мяч, и у тебя два варианта — либо играешь на нападающего, либо, если не знаешь, что делать с мячом, играешь длинный мяч вперед на вингера. И все. Но чему это научит? Это был простой футбол, и если так учить всех, то мы не раскроем потенциал игрока. Его характер и так далее. У игрока должна быть свобода, он должен принимать решения, экспериментировать, чтобы найти свой стиль.

— У вас есть фото с Черчесовым. Где сделали, о чем поговорили?

— Это было 2 года назад в Турции. Я был в гостях у нескольких клубов. Встретились на матче «Кайрата» и «Зенита», Черчесов был со своим штабом. Мы обменялись комментариями по поводу матча, это была такая короткая встреча. Конечно, я много о нем наслышан в Польше. Там его считают топовым тренером, одним из лучших за последнее время.

Кстати, в «Сталь Мелец», где я работал, были игроки, пересекавшиеся с Черчесовым. Поспрашивал их, чтобы понять, как он работал, какие были отношения, как воспринимался его штаб. И лично я услышал только позитивное.

Между прочим, один игрок рассказывал, что предсезонная подготовка с Черчесовым — самая трудная в его жизни. В плане физической нагрузки. Но он с благодарностью вспоминает ту работу.

— В России Черчесова иногда критикую за простой футбол — с забросами на Дзюбу и подборами.

— Мои команды играли в разный футбол. В Польше в «Сталь Мелец», к примеру, мы играли, условно говоря, в простой футбол, но эффективный, который давал результат и который болельщики хотели смотреть, потому что простой футбол тоже хорошо смотрится, если он правильно построен.

Лично я люблю философию игры вперед, английскую философию, когда владение мячом на втором месте, а на первом — создание моментов. Ты стараешься играть на последнюю линию [атаки] — за спину противнику, либо на «девятку». В этом нет ничего плохого. Если футбол эффективный, это хорошо.

Плюс тренер играет так, как позволяют футболисты, к чему они привыкли. Потому что за 3-4 недели в сборной, когда находишься на сборах, у тебя игроки из 6-8 разных команд, с разными стилями. Сложно их объединить.

И надо понимать, что игроки — это продукт системы. Если мы хотим что-то менять на топовом уровне, то надо менять весь фундамент и строить систему.

— Тренер, чьи идеи вам наиболее интересны?

— У меня другой подход, нежели у большинства тренеров. Кто-то увлекается каким-либо стилем, я стараюсь достать полезное из каждой школы. Из португальской с ее тактический периодизацией, методологией Моуринью и Виктора Фраде. Из испанской, у которой много общего с голландским стилем. Интересна и восточная школа — того же Лобановского. В последнее время в топе немецкие тренеры — Нагельсманн, Тухель. Но из немецких тренеров мне ближе Ральф Рангник, это, можно сказать, отец академии «Ред Булл Лейпциг», с него началась школа вертикального футбола, контрпрессинг. На этом фундаменте вырос Нагельсманн, он повлиял на Тухеля. Кстати, Рангник, когда начинал карьеру тренера, смотрел тренировки Лобановского. Так что все циклично.

— Последний сезон вы работали в польской Экстралиге. Какие планы теперь? Хотели бы продолжить карьеру во взрослом футболе?

— В «Сталь Мелец» я пришел по ходу сезона — вместе со штабом Лешека Ойжиньского. Задача была сохранить команду, не дать вылететь, мы справились. Пока мой контракт еще действует, но скоро закончится. Есть разные предложения на следующий сезон, хочу выбрать хороший амбициозный проект.

Сейчас отдыхаю, провожу время с семьей. Конечно, в дальней перспективе вижу себя больше во взрослом футболе, но открыт и к другим предложениям.

Источник статьи: matchtv.ru