A place where you need to follow for what happening in world cup

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

0 1

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

Бывший футболист «Краснодара», «Крыльев Советов» и «Ахмата» — о работе ассистентом Александра Кержакова, войне в Абхазии, встрече с Владимиром Путиным и любви Сергея Галицкого к футболу. Бывший футболист «Краснодара», «Крыльев Советов» и «Ахмата» — о работе ассистентом Александра Кержакова, войне в Абхазии, встрече с Владимиром Путиным и любви Сергея Галицкого к футболу.

За долгую карьеру футболиста Руслан Аджинджал выступал во многих клубах. В том числе в «Краснодаре», «Крыльях Советов», «Тереке» (сейчас — «Ахмат»). В большинстве команд ему удалось стать по-настоящему знаковым игроком. При этом на профессиональном уровне Аджинджал выступал аж до 41 года, что является редкостью по меркам какой угодно лиги.

В 2016 году он начал тренерскую деятельность, а в последние годы входил в штаб Александра Кержакова в «Томи» и «ПАРИ НН». Нижегородский клуб как раз был последним местом работы 48-летнего специалиста. С тех пор он без работы в футболе, но надеется со временем к ней вернуться.

Главное в интервью:

  • почему штаб Александра Кержакова покинул «ПАРИ НН» и не воссоединился потом на Кипре;
  • как Аджинджал воспринял начало войны на родине после распада СССР, и как дядя не пустил его на фронт добровольцем;
  • как отказался перейти в турецкий топ-клуб из-за комфортных условий в майкопской «Дружбе» и встретил дефолт в «Балтике»;
  • как выбрал «Торпедо-ЗИЛ» вместо ЦСКА из-за обещания Борису Игнатьеву;
  • как президент «Уралана» Кирсан Илюмжинов оплачивал футболистам и их семьям отпуск на Кипре;
  • каким Леонид Слуцкий был в начале своего пути в Элисте и насколько изменился за эти годы;
  • как Рамзан Кадыров выплатил премиальные футболистам «Терека» после двух поражений;
  • впечатления от встречи с Владимиром Путиным после победы над «Лехом» в Кубке УЕФА;
  • из-за чего не перешел в чемпионский «Рубин», хотя Аджинджала хотел видеть в команде лично Бердыев;
  • участие в том самом «странном» матче «Терек» — «Крылья Советов» в 2009-м;
  • конфликты с Юрием Газзаевым и Александром Тархановым. Уход из «Крыльев» и возвращение в Самару;
  • приглашение в «Краснодар» на закате карьеры. Развенчание мифа о том, что Сергей Галицкий лезет в тренировочный процесс.

«Абсолютно не удивило, что кипрский клуб не позвал меня и Казакова в штаб к Кержакову»

— Чем занимаетесь после ухода из «ПАРИ НН»?

— Сейчас всем, что связано не со спортом, к сожалению. Занимаюсь делами вне его. У меня есть бизнес. Но слежу за футболом, смотрю матчи.

— При этом желание работать в футболе никуда не пропало?

— Конечно. Как оно может пропасть? Я люблю футбол и все, что с ним связано, мне доставляет удовольствие. Поэтому далеко от любимого спорта я точно не буду находиться.

— Неужели за это время вообще не было никаких предложений?

— Все было на уровне разговоров, но не доходило до конкретики. Поэтому не вижу смысла говорить об этом, честно признаюсь.

— Многие тренеры ездят на стажировки. Планировали ли вы что-то подобное?

— Нет. Просто в эти дни хотелось уделить внимание родным и близким. Съездил на родину, в Абхазию. Встретился с друзьями, родственниками. К сожалению, ранее был занят, и не было возможности их увидеть. А тут появилось свободное время, чтобы я уделил им внимание.

— Ранее вы рассказывали нам, что Александру Кержакову при назначении в «Кармиотиссу» поставили требование прийти в клуб без своего тренерского штаба, в который входили и вы. Не удивило такое требование киприотов?

— Почему меня должно это удивлять? Это же клуб ставит условия и определяет, кому быть тренером. Меня абсолютно не удивило это условие. Не назвал бы это требованием. В этом как раз никаких проблем нет.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Немного удивляет, когда человеку говорят не брать с собой штаб, с которым он работал несколько лет.

— Мне сложно рассуждать об этом. Александр был главным тренером, а я — его помощником. Его позвали на Кипр. Наверное, это был шаг вперед. Ему поставили условия, он на них согласился, вот и все.

— На днях было объявлено об уходе Кержакова из «Кармиотиссы». Не связывались с ним по этому поводу?

— Не связывался. Наверняка ему сейчас не до разговоров. Думаю, безусловно, он переживает из-за ухода из кипрской команды. Сложно сказать, что не получилось.

«В «Нижнем» у нас было всего 13 «живых» футболистов. Только ленивый не отправлял в Первую лигу»

— Чем запомнилась совместная работа с Александром и Владимиром Казаковым в «Томи» и «Нижнем Новгороде»?

— Мы проделали очень большую работу и в Томске, и в Нижнем Новгороде. Было непросто. Когда пришли в «Томь», там была сумасшедшая поддержка от руководителей клуба, но пришлось практически полностью менять состав. Это дало положительный эффект. Во втором круге мы вылезли из сложной ситуации. Было приятно работать в этом коллективе.

То же самое могу сказать и про «Нижний». Было сложно, особенно в первое время. По сути, у нас было всего 13 человек «живых» футболистов. Только ленивый нас не отправлял в Первую лигу. Хорошо, что ребята оказались очень ответственными и их это очень сильно задело. Мы постарались их грамотно подготовить, настроить. Поэтому и избежали вылета. То есть проделана огромная работа и главного тренера, и помощников, и руководителей клуба. Проблем никаких не было.

— Что вообще характеризует Кержакова как тренера? Многие обращали внимание, что в работе Александра прослеживались идеи Антонио Конте.

— Да, у Александра во время игровой карьеры было достаточно известных тренеров. Думаю, от каждого он что-то почерпнул, но двигается своим путем. Однако как можно не учиться, например, у таких людей, как Спаллетти, Манчини? С ним работали настолько яркие представители тренерского цеха, что было бы неправильно не воспользоваться их знаниями. Поэтому что-то он наверняка взял от них, но в любом случае у него много своего. По крайней мере, так было.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Было ли какое-то объяснение от руководства «Нижнего», почему вы должны были покинуть клуб?

— У нас просто был контракт на год. Он закончился, а представители клуба не захотели продлевать соглашение с Кержаковым. Соответственно, с нами тоже. Не будем же мы оставаться, если мы приходили в его штабе. Мы — одна команда, а в клубе знали, что мы везде во всем поддержим Александра.

— Просто было странно, что удалось сохранить прописку в РПЛ, но контракт не продлили.

— Не знаю, объясняли причины Александру или нет. Он мне этого не озвучивал. Думаю, тут предельно прозаичная история. Соглашение закончилось, а руководители посчитали, что нужен другой специалист, новый вектор, скорее всего. Трудно судить, о чем думали руководители, но факт остается фактом. Возникла возможность пригласить другого тренера, это и сделали. Конечно, неожиданно было, но как есть. После окончания соглашения мы пожали друг другу руки и разошлись. У меня ни на кого зла точно нет.

— Ходили слухи, что Михаил Галактионов приходит в клуб якобы потому, что показывал в молодежной сборной яркий футбол, а при Кержакове была недостаточно атакующая игра…

— Просто у нас закончился контракт, а люди в клубе посчитали, что пойдут дальше с Галактионовым. Он работал с молодежью, а в «ПАРИ НН» изменился вектор в эту сторону. Сказали, что будут больше внимания уделять юным игрокам. Они и подписывали практически только молодых футболистов.

«С 2008 года в Абхазии ничего не изменилось, а если и меняется, то очень медленно»

— Вы сказали, что ездили в Абхазию недавно. Как часто там бываете?

— Не был там три года до того, как прошлый сезон закончился. Не было времени. Приезжал только тогда, когда какого-то близкого человека терял. А вот просто приехать на недельку или дней на десять и провести время со всеми не удавалось. Поэтому вот сейчас съездил, пообщался. Всех увидел, кого хотел.

— Как можете оценить, насколько сильно жизнь в Абхазии изменилась с 2008 года?

— На мой взгляд, либо ничего не изменилось, либо, если и меняется, то очень медленно. Мне бы очень хотелось, чтобы на моей родине что-то поменялось, чтобы страна развивалась. Этого немного не хватает. Очень переживаю за происходящее там, но пока не вижу изменений в лучшую сторону, если честно.

— У вас же была попытка заняться развитием в каком-то плане, когда вы занимали пост президента федерации футбола республики. В чем заключалась эта работа?

— Это же общественная организация. Я вместе со своей командой, а также многие руководители местных клубов приложили множество усилий, чтобы постараться как-то изменить сам чемпионат. Да и вообще старались улучшить все, что касалось футбола. Думаю, нам немножко удалось это сделать.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

Мы успешно провели чемпионат мира среди непризнанных республик (ConIFA). Наша страна заняла первое место. Нам хотелось объединить нацию вокруг спорта. Непростое же время было, да и сейчас продолжается. Так что тот период вспоминаю с большой радостью и гордостью за страну. Вся Абхазия была вовлечена. Ощущалось, что это настоящий праздник. Было единение: все болели, переживали, думали о сборной. Такого события в Абхазии не было очень давно. У меня не хватает даже слов описать все. У нас же футбол всегда любили и любят до сих пор. Очень хорошо было.

— С момента вашей работы по нынешние дни футбол в республике изменился как-то в лучшую сторону?

— Понимаете, когда в стране не все очень гладко с экономикой, образованием, сельским хозяйством и чем-то еще, спорт не может выделяться и быть в наилучшем состоянии. Все взаимосвязано. Есть большие проблемы во всех направлениях, в том числе и в футболе.

Тем не менее сейчас на посты пришли молодые ребята, которые имеют к спорту прямое отношение. Очень надеюсь, что у них все получится. По крайней мере, у них огромное желание что-то изменить, постараться сделать все возможное. Я им этого желаю.

— В Крыму есть непонимание того, что их до сих пор не принимают в РФС. Как к этому относятся в Абхазии?

— Считаю, что надо у себя все наладить перед тем, как куда-то выходить. Если у себя все будет сделано качественно и красиво, тогда можно двигаться дальше. Надо же двигаться поэтапно. Хотя есть люди, которые считают, что надо сразу начинать в чемпионатах России выступать. Безусловно, участие там стало бы хорошей ступенью для развития футбола в Абхазии. Но все упирается в политику. Это деликатный и сложный вопрос. Думаю, в ближайшее время его никак не решить.

«В такой страшный момент, как война, я остался один и не понимал, где моя семья»

— Расскажите, как начинали заниматься футболом в Сухуме?

— Сперва, когда я вслед за братом только решил пойти в секцию, меня забраковали в сухумской футбольной школе. Мне сказали, что записаться на футбол невозможно. И даже не посмотрели, на что я способен. Развернулся просто и ушел. Брат при этом за мной последовал. Потом мы за школьную команду удачно сыграли на турнире, и этот тренер, который забраковал меня, пришел за мной и Бесланом в школу. Пригласил уже нас официально на тренировку в ДЮСШ.

— Вы еще в сухумском «Динамо» числились, когда распад СССР случился?

— Да, мы были там. Олег Васильевич Долматов пригласил нас в команду, когда нам было 15. Когда же нам исполнилось 17 лет, произошел распад. Соответственно, далее меня и брата пригласили в майкопскую «Дружбу», и мы поехали туда.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Война уже началась, когда вы были в Майкопе. Вы вспоминали, как Беслан и все родственники оказались в Сухуме на момент начала боевых действий. Каково вам было?

— Конечно, мы обсуждали это со всей семьей и друзьями потом. Это самый сложный и тяжелый период для всей Абхазии вообще. Эти события навсегда останутся в памяти людей. Когда все произошло, я находился в Майкопе, так как получил травму. Из-за нее не мог поехать на родину вместе с Бесланом. Руководители клуба попросили остаться и подлечиться. В итоге в такой страшный момент я остался один. Знал, что началась война, и не понимал, где моя семья. Не имел информации о своих родных и близких вообще.

— Читал, как дядя вам запретил идти воевать, хотя вы хотели. Расскажите.

— Встретил дядю в Чечне, когда собирался на фронт. Невозможно было просто так попасть через границу. Там были грузинские войска уже. В итоге добровольцы шли через Чечню, только так можно было попасть в Абхазию через перевал. Мы поехали в итоге с товарищем Тамазом Еником. Там мы и встретили моего дядю. Он сказал Тамазу: «Бери его и возвращайтесь туда, откуда приехали. Без вас разберемся». Ничего не оставалось, кроме как вернуться.

— Семья же потом приехала в Майкоп. Как им удалось все-таки перебраться?

— Появился корабль, который начал перевозить детей, женщин и стариков из Гудауты до Сочи, если не ошибаюсь. То есть возник своеобразный коридор, по которому можно было доехать. Так семья и добралась.

Тяжелое время. Во время войны не бывает, чтобы кому-то было хорошо и приятно. Все, кто мог из родственников воевать, делали это. Отец, дядя, братья, друзья, соседи… Они защищали свою страну. Не нужно было даже никого просить-уговаривать. На стороне Абхазии воевали и грузины, которые жили у нас в стране.

— В прошлом интервью нам вы рассказывали, как вернулись в свою сухумскую квартиру, а она была с огромной дырой в стене. Ремонтировали потом ее, или она в том же состоянии?

— Когда мы вернулись, квартира была пустой и с дырой действительно. Впоследствии отец ее то ли продал, то ли подарил кому-то… Особо уже не интересовался. Потому что мы купили квартиру в другом месте, когда могли себе позволить. Переехали.

«Не отнеслись серьезно к предложениям стамбульских грандов. Не понимали, стоит ли ехать за границу»

— Что из себя представляла майкопская «Дружба» в начале 90-х годов?

— На самом деле у нас была очень хорошая команда. Ее тренировали Нурбий Хасанбиевич Хакунов и его помощник Виталий Лебедев. Хорошие специалисты, которые создали боеспособный коллектив. Тогда в Первой лиге при нас «Дружбе» удалось занять четвертое и седьмое места. Так высоко она не поднималась никогда! У нас в составе был сплав молодости и опыта. И мы дошли до полуфинала Кубка России 1993 года, проиграв только с минимальным счетом «Торпедо» в Москве, которое потом выиграло трофей. Этот период был очень значимым для нас.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Вы рассказывали, как после выхода в полуфинал Кубка вас приглашали либо «Бешикташ», либо «Фенербахче». Спустя столько лет не жалеете, что все же не поиграли за кого-то из стамбульских грандов?

— Мы были молоды, и нас все устраивало: играли в хорошей команде, люди к нам относились очень тепло, болельщики на руках носили. Честно сказать, даже не понимали, стоит ли вообще что-то менять и ехать за границу… Поэтому мы не отнеслись к этому серьезно. Было и было. Сейчас вспоминаю эти моменты — пришли, поговорили, ну и ладно.

— Помните, как в «Балтику» перешли?

— Да. На наш второй год выступлений в «Дружбе» в Майкоп приехал человек и сказал, что нас хотят пригласить в Калининград. Более того, нас приглашали, когда мы отправлялись туда на выезд. Тогда мы с Бесланом решили, что надо двигаться дальше, и переехали в Калининград.

— Каким запомнился период в Калининграде?

— Город и тогда был очень красивым и интересным. Ну и важно, что там были сумасшедшие в хорошем смысле болельщики, которые очень любили и всегда поддерживали команду. Создавался всегда большой ажиотаж вокруг футбола. Пробыли там шесть лет, и это место стало для меня по-настоящему дорогим. На всю жизнь запомнил это время.

Когда вышли в Высшую лигу с «Балтикой», это был грандиозный праздник для всего города. Люди смогли увидеть воочию все ведущие команды российского чемпионата. Такие игры проходили всегда с особым настроем.

— Чья заслуга, что и внутри клуба такой хороший коллектив был?

— Руководителей. Там были Корней Андреевич Шперлинг и Герман Ткаченко. Создали неплохие условия. Ткаченко был отличным президентом. И губернатор области Юрий Маточкин помогал команде — даже перед операцией слушал по радио, как играет «Балтика». Мог после игры зайти в раздевалку и вне зависимости от результата пожать всем ребятам руки, поблагодарить за матч. Жил командой. И хорошо выступали!

Если первое лицо региона искренне любит футбол, то и с клубом все будет хорошо. Если все наоборот — команда будет кое-как выживать.

— Вы говорили, если бы не дефолт, то не ушли бы из клуба. Как это выглядело? Платили одну зарплату, а на следующий день она уже стала копейками, на которые не прожить?

— Так оно и было! Совершенно другие деньги. Да и даже то, что ты заработал, тебе не могли выплатить, несмотря на дефолт. Точные суммы не помню. Но условно, должны были тебе 10 тысяч долларов, а выплатили ту же сумму рублями, например. Очень серьезная разница. А клуб был бюджетным, и это событие на нем очень сказалось. В то время там было не до футбола и клуба. Кризис же был серьезным.

— Тяжело было уезжать из Калининграда?

— Мне — очень. Все же шесть лет — серьезный срок. Ведь если бы нас что-то не устраивало в «Балтике», мы бы давно оттуда уехали. Там было максимально комфортно.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

«В ЦСКА нас долго уговаривали перейти. Если бы предложение пришло раньше, все было бы иначе»

— У вас был выбор, куда перейти — в ЦСКА или «Торпедо-ЗИЛ». Почему все же не в стан армейцев, хотя там работал Олег Долматов, который вам знаком был?

— Так получилось, что мы с Бесланом дали слово Борису Петровичу Игнатьеву, мол, перейдем в «Торпедо-ЗИЛ», подпишем контракт. В итоге спокойно поехали туда. Через какое-то время нам начали звонить из ЦСКА, приглашали. Однако пришлось сказать, что мы уже пообещали и не можем поступить иначе. В армейском клубе нас долго уговаривали, призывали не переживать.

— Вы рассказывали, как чеченские руководители ЦСКА не сдавались и пытались сыграть на национальных чувствах, а потом вы перестали брать трубку. Не страшно было?

— Я и Беслан объяснили им свою позицию и просто смогли сделать так, как хотели на тот момент. Вот и все. Мы же дали слово. Не могли его нарушить. Если бы предложение от ЦСКА пришло раньше, все было бы совсем иначе. А тут уже практически подписали контракт с «Торпедо», и вдруг появляется вариант с армейцами. Но мы уже ничего не могли сделать.

— У Игнатьева же были очень тяжелые тренировки, верно?

— Тренировочный процесс был действительно нереально сложным. Я вроде бы привык к нагрузкам, но у него они были еще мощнее. Помните, Павла Яковенко вспоминали как пример кошмарного тренировочного процесса для игроков? У Бориса Петровича примерно такой же.

При этом сам он не был каким-то суровым тренером. Улыбчивый, любил посмеяться, когда хорошее настроение. Игнатьев был весьма коммуникабельным, общался с командой, поддерживал футболистов. Вот только тренировки были тяжелыми…

— После «Торпедо-ЗИЛ» вы впервые разошлись по карьере с братом. Насколько сложно давалось это?

— Для меня это тяжело было. Мы же привыкли быть рядом вместе. А тут новый этап в карьере. И жизнь друг без друга какая-то иная сразу. Непохожа на что-то прежнее. Одно дело, когда ты всегда с братом и знаешь, что он всегда рядом. И тут резко мы двигаемся сами по себе. Непросто.

«В «Уралане» к Слуцкому сразу относились с уважением. Он максимально приближает игроков к себе»

— Почему решили в «Уралан» перебраться?

— Скажу как есть: я очень хотел уйти из «Торпедо». Не ощущал себя в своей тарелке. Еще зимой подходил на сборах к тренеру и говорил: «Поймите меня, я хочу уйти». Даже не знал, куда идти, но понимал, что это надо сделать. Чувствовал там себя очень некомфортно. Плюс меня начали преследовать травмы. В общем, чувствовал, что просто не мой клуб. Поэтому было вообще не важно, куда переходить.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

Когда подошел к Игнатьеву, он меня не отпустил. Пошел к Валентину Козьмичу Иванову, который был вице-президентом клуба. Легендарная личность. Но он тоже меня не отпустил. А как только появилась возможность, ушел, не задумываясь.

При этом удалось перейти в «Уралан» к очень хорошему человеку Сергею Павлову. В Элисте была собрана очень хорошая команда, влился сразу в нее. Со многими людьми оттуда дружу по сей день. Мы очень хорошо играли, вышли в Премьер-лигу.

— Город болел футболом при Кирсане Илюмжинове?

— Да, конечно. Сам президент был очень серьезной фигурой и много всего делал для команды Он уделял столько времени ей, что его просто невозможно было подвести во всех отношениях. Поэтому мы и добились результата.

— Его часто вспоминают как слегка одиозного персонажа. Каким человеком он был?

— Очень интересный. Если приходил в команду и что-то спрашивал, у него всегда улыбка на лице была. Но Илюмжинов и не мог себя иначе вести. Он же руководитель, переживал душой и сердцем.

Помню, как президент приехал и говорит: «Что-то вы долго в Элисте находитесь. Ну-ка поезжайте в Москву и готовьтесь там». И мы в столице почти две недели были. В этом плане был очень понимающий. Знал, что нужно футболистам и что необходимо делать для команды. Также он как-то весь коллектив повез с женами и детьми на Кипр, оплатив все. 10-14 дней за счет клуба отдыхали. Поощрял нас таким образом.

— Никогда не видели интервью, где Илюмжинов рассказывал, как его забирало НЛО? Игрокам ничего подобного не говорил?

— Конечно, видел это интервью (смеется). Но при мне таких историй точно не было.

— Вы поработали в Элисте с Игорем Шалимовым, и при нем команда вылетела. Что было не так?

— Скорее всего, ему просто не хватило опыта. А так нет сомнений, что он может работать тренером. Посмотрите, в скольких клубах он был. Везде добивался результата.

— Затем команда досталась Слуцкому. У него на тот момент почти не было опыта на взрослом уровне. Как его воспринимала команда?

— Он же был не посторонний человек для нас. Леонид Викторович до этого тренировал дубль. Так что к нему относились все с уважением. Когда же его назначили главным тренером, никто не удивился.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Он тогда так же много шутил?

— Да. У него все построено на коммуникации. Это нормально. Так и должно быть. Футболистам и тренерам необходимо находить язык общий между собой. Если ты работаешь тренером, то должен чувствовать игроков, слышать их и понимать. Понятно, что сам принимаешь всегда решения, но слушать футболиста ты обязан. Ведь хочется достигать результата, а игроки являются проводниками твоих идей на поле. Одно не может быть без другого. Надо быть на одной волне. Он не дистанцируется от команды. Наоборот, максимально к себе приближает игроков.

— Он сильно изменился за те годы, что вы его знаете?

— Думаю, да. Причем в лучшую сторону! Сперва он был простым тренером дубля, а потом пошел вверх по карьерной лестнице и многого добился. За специалиста говорят его результаты, а Слуцкий выиграл все что можно в России. Поэтому нельзя сказать, что не изменился.

— Сейчас у него небольшой ступор в карьере после неудач в «Рубине». Как думаете, почему он произошел?

— На этот вопрос не могу точно ответить. Предполагаю, что в Казани делали большую ставку на легионеров, а в связи с политической ситуацией все иностранцы разъехались. После этого команду сложно перестраивать. Плюс у каждого тренера бывает момент, когда ему нужна пауза. Возможно, он ушел просто потому, что устал.

— Думаете, Слуцкий еще способен вернуться на свой тренерский пик?

— Уверен, что у него все будет хорошо. Он хороший специалист. Думаю, точно возглавит хороший проект здесь, или снова попробует себя за границей. Почему нет? По крайней мере, я ему желаю поскорее вернуться к тренерской деятельности, своим прямым обязанностям.

Хотя, мне кажется, Леонид Викторович и сейчас комфортно себя чувствует. Он же сейчас ведет передачи, берет интервью — вполне неплохо получается. Вдруг ему так это все понравится, что он вообще не захочет к работе тренером возвращаться. Может быть, ему максимально нравится, чем он сейчас занимается, и ему это приносит больше удовольствия?

«Кадыров — не руководитель, а мечта для футболиста. Выплатил премиальные после двух поражений»

— Вы уходили из Элисты из-за финансовых проблем в клубе?

— Это тоже. Однако мне и поступило хорошее предложение от «Терека». Как раз привлекло, что команда будет играть в премьер-лиге. Когда разговаривал с руководителями, они сразу обозначили серьезные задачи, амбиции. Главное, что у клуба была база в плане финансирования, да и его жизнедеятельности в целом. Поэтому я легко согласился и ни грамма не жалею об этом.

— С Рамзаном Кадыровым встретились при подписании контракта?

— Нет, там были руководители клуба, которые занимались непосредственно его делами на то время. Однако с Кадыровым я встречался не один раз, когда находился в команде.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Каким человеком он запомнился?

— Мне Рамзан Ахматович запомнился хорошим и приятным руководителем. Он приходил и говорил, что думал. Еще как-то раз у нас случилась задержка по зарплате. Очень редкая история для «Терека» тогда. Даже не помню, из-за чего это произошло. И тут приехал Кадыров и узнал об этом. С тех пор у нас никогда не было ничего подобного, никаких задержек.

Кроме того, не забуду никогда, как мы проиграли два матча подряд, но в очень серьезной борьбе. В итоге Кадыров выплатил премиальные за эти два матча! Он пришел к нам и сказал, что мы молодцы, так как сражались и пытались исправить ситуацию, не уступили на поле. Вы только представьте это! Входил в положение максимально. Не руководитель, а мечта для футболиста в то время! В этом весь Рамзан.

— Бывали в его резиденции? Сергей Омельянчук, который играл в Грозном чуть позже, рассказывал, что команду возили туда на концерты Пьера Нарцисса и других звезд.

— Нет. Тогда же только-только закончились все конфликты в Чечне. Мы в резиденции не были. Однако помню, как мы приехали в Гудермес, где чествовали команду по итогам выхода в Высшую лигу. В здании, где происходило торжество, за ночь поменяли пол! Даже запах краски был. Это было сделано во избежание каких-то террористических моментов. На том мероприятии присутствовали Рамзан, болельщики. Был концерт, давали подарки. Еще Кадыров часто приезжал в Кисловодск на нашу базу. Много общался с командой.

— В Кубке УЕФА вы прошли «Лех» вместе с «Тереком». Что чувствовали?

— Для меня игра в еврокубках стала большим счастьем. Помню те эмоции. Столько было радости у людей, когда прошли дальше! При этом, мне кажется, команда так не радовалась, как болельщики. Настроение было праздничным.

— После московского матча у команды состоялась внезапная встреча с Владимиром Путиным. Какие впечатления от нее остались?

— А какие могут быть впечатления, когда президент страны приходит (смеется)? Вряд ли кто-то из команды ожидал этого. Нам сказали, что приедет человек с аппарата президента и хочет пообщаться с командой. И вот мы сидим после игры, а тут Владимир Владимирович заходит. Думали: «Боже, как такое возможно?».

Это было непринужденное общение, в основном шутили. Ни для кого же не секрет, что у президента хорошее чувство юмора. Он тоже шутил. Самое интересное, что Путин к каждому из нас подошел и со всеми за руку поздоровался. Сказал, что смотрел футбол, переживал, болел.

«Дважды встречался с Бердыевым ради разговора о возможном переходе в «Рубин»

— Из Грозного вы переехали во Владивосток в «Луч». Долго к перелетам привыкали?

— А я почему-то в целом эти перелеты очень спокойно переносил. Да, может быть, было как-то непривычно, необычно. Но как-то было все комфортно. Возможно, дело опять же в тренере. Там был уже знакомый мне Павлов. Помимо того, что он классный тренер и человек, он еще и серьезный мотиватор. Все время находил слова, после которых кровь закипала. При нем мы и «Локомотив», и ЦСКА, и «Спартак» обыгрывали… Павлов очень серьезную работу проводил вместе со своими помощниками. Создавал условия для игроков, как в свое время это делал Валерий Лобановский: чтобы у футболистов голова не болела. Мы и добивались хороших результатов. Так что для меня трансфер в «Луч» прошел абсолютно безболезненно.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Многие говорят о Дальнем Востоке, что это немного другая Россия, иной мир.

— Абсолютно согласен. Там все по-другому. И люди особенные, и город. Владивосток очень красивый. Если честно, даже не мог представить, что он может быть таким. Мне очень понравился. И отношение к команде было великолепное. Губернатор Сергей Дарькин сходил с ума от футбола, всегда поощрял команду и устраивал разные встречи для нее: куда-то вывозил всегда, приглашал в рестораны. Отношение в каком-то плане было сумасшедшее. Премиальные тоже большие были.

— В «Крылья Советов» переходили целенаправленно к Слуцкому?

— Да. Он мне позвонил, мы сели, поговорили, и я согласился. Единственное, сразу спросил его: «Играть будет тот, кто больше зарабатывает? Или кто больше заслуживает?». После устраивающего меня ответа я сказал, что перехожу.

— Что скажете о той команде?

— Она была очень мощная. Сумасшедшая конкуренция, особенно на моей позиции. А я выиграл ее! При этом все же считаю, что «Крылья Советов» с тем составом не добились тех результатов, которые должны были. Мы могли и на большее замахнуться. Команда была очень сильной, как и тренерский штаб. К тому же полностью сопутствовала поддержка со стороны клуба и болельщиков. В призы попасть было сложно, наверное. Но находиться на четвертых-пятых местах регулярно могли.

— В статусе одной из главных звезд приходил Ян Коллер. Какие первые впечатления оставил?

— Очень большой! Не просто высокий, а вообще большой в целом! Иржи Ярошик был тоже высоким парнем, но Коллер — это какая-то скала просто. При всем при этом Ян был не только сильным футболистом, но и очень приятным человеком. Душевным. Несмотря на то что выглядит как гора. Очень положительные впечатления оставил. Душка!

— В команде еще был футболист из Северной Кореи Цой Мин Хо. Он о своей стране мог рассказывать вообще что-то?

— Не то чтобы он не рассказывал, но с ним постоянно какой-то человек находился. Не знаю, переводчик ли это или просто охранник, который должен был его всегда сопровождать. Но 24 часа в сутки был возле него! Даже если захочешь с ним пообщаться, то поговоришь обязательно с двумя людьми. Допускаю, что ему самому было неудобно. Только когда на футбольное поле выходил, он не был с этим переводчиком. Все остальное время — с ним! Ну правда, вообще ни на шаг не отходил от него! Как будто на привязи.

Вот О Бом Сок из Южной Кореи в нашей команде был совсем другим! Веселый, раскрепощенный, открытый! Всегда улыбался. Нормальный парень! Никогда не забуду, как уже в «Краснодаре» на сборах в Марбелье мы играли с корейской командой. О Бом вдруг в ней оказался. Он так обрадовался, когда увидел меня! И я был рад.

Но самое смешное, когда он узнал, что я еще играю! О Бом просто офигел и долго смеялся: «Как такое возможно?». Я ему сказал, что сейчас выйду на поле и он все узнает. Причем мы их обыграли тогда, если не ошибаюсь.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Вы могли перейти из «Крыльев» в «Рубин». Жалеете, что не состоялось? Все же стали бы чемпионом, если бы трансфер состоялся.

— Действительно, стал бы чемпионом. И еще, скорее всего, был бы в команде, которая обыгрывала «Барселону»… Я тогда уже собрался, попрощался с ребятами в «Крыльях», Слуцким, Сергеем Шустиковым. С утра за мной должны были приехать и забрать. «Рубин» тоже находился на сборах в Испании. Однако утром ко мне подошел Леонид Викторович и сказал, что надо поехать пообщаться с президентом клуба Игорем Завьяловым. Я отправился в Москву на встречу с Завьяловым, где мы увиделись. В итоге меня не отпустили.

— Ранее вы говорили, что против перехода был Слуцкий.

— Я знаю, что так и было. Президент клуба заявил, что ему позвонил Слуцкий и сказал: «Вы мало того что мне не покупаете футболистов, так и не можете удержать тех, кто есть». Как понимаю, вопрос был принципиальный, и у меня не было шансов на переход.

— Не было из-за этого никогда обиды на Слуцкого?

— Да нет. Ну какие могут быть обиды? Редко обижаюсь на людей. Это должна быть какая-то ситуация из ряда вон. Конечно, было не по себе. Но что делать? Остался в команде, меня тогда признали лучшим игроком.

У меня получился очень хороший год в 35 лет. Поначалу никто не верил, что меня зовут в «Рубин». А как запрос пришел, поняли, что дело серьезное.

— Вы лично с Бердыевым общались о возможном переходе?

— Два раза встречался с Курбаном Бекиевичем, и мы разговаривали об этом. Все было в личной беседе. Мне было важно, чтобы заинтересованность исходила непосредственно от главного тренера, тем более от такого большого специалиста.

— В итоге вы остались, а в 2009-м случился тот самый матч с «Тереком», который до сих пор обсуждается, и многие его считают договорным. Было понимание, что происходит что-то не то?

— Конечно, было. Тем более Слуцкий уже давно высказался по этой ситуации. Мне к его словам добавить нечего. Что я должен сказать? Что этого не было?

— Просто вокруг этой игры будто до сих пор некий секрет Полишинеля.

— На самом деле никаких секретов нет. В футболе вообще очень сложно что-то утаить, как и в жизни в целом. Так что все прекрасно знают, какая была ситуация, обстановка и из-за чего все произошло.

— А в раздевалке понимали, к каким игрокам конкретно подходили и просили что-то?

— В этом были задействованы не два-три человека. Это очень непростая для разговора тема. Об этом высказался Слуцкий уже, который был главным тренером, а на нем была огромная ответственность, как и на ребятах.

— Далее в «Крыльях» вы работали с Юрием Газзаевым, который призывал вас впоследствии убрать из команды. В чем причина конфликта?

— Уже точно никакого зла не держу. Все началось, когда зимой на сборах мы в составе восьми-девяти человек на сборах подали в КДК из-за выплат. Ко мне и Будылину пришли игроки и сказали: «Руслан, надо что-то делать, иначе нас кинут». При этом среди игроков было два инициатора, которые всех собрали. Я ответил, что мы идем на очень серьезный шаг и надо действовать обязательно вместе, не отделяться, если принимается такое решение. Еще в комнате находился агент Арсен Минасов — отличный парень. Арсен пришел ко мне в гости, и этот разговор был при нем. Он может все подтвердить.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

Мы решили все подавать заявление в палату по разрешению споров. Я же как капитан команды после встречи с ребятами подошел к Юрию Фарзуновичу и объяснил все, чтобы это не стало неожиданностью для него. Он на словах нас поддержал: «Правильно все делаете».

Потом мне надо было полететь в Германию сделать укол. Возвращаюсь буквально через день, и те два человека, которые изначально всех подговорили подать заявление, в последний момент забрали свои, ушли в сторону! Я интересовался у них, почему так. По их словам, им сказал агент забрать заявления. Ладно, сами вправе решать.

Однако в этот же день Газзаев сделал собрание, куда позвал всех людей, подавших заявление, и сказал, что против того, что мы сделали. День назад говорил, что мы молодцы и правильно поступаем! Видимо, через день поговорил с руководителями и решил наоборот. Причем обвинял он именно меня, якобы я подговорил. Даже знаю, что Минасов пытался всю правду донести Газзаеву, но тот не верил. Первый звоночек в наших отношениях прозвучал именно тогда. Ну скажи, как есть! Свое мнение! Мы же не будем ругать тебя. А вот так подстраиваться было некрасиво, как мне кажется.

— Случались еще какие-то разногласия с Газзаевым?

— Был период, когда нам ничего не платили, и на базе было несколько женщин, которые следили там за порядком. Зарплаты у них были мизерные. Одна из них подходит так ко мне и говорит: «Русик, нам три-четыре месяца не платят. Не мог бы ты с кем-нибудь поговорить?». Я тут же пошел к гендиректору и сказал: «Футболисты народ не бедный, они могут потерпеть месяц-два, но заплатите хотя бы этим людям! Имейте совесть!». И они выплатили. Потом я сам из своего кармана дал денег этим работницам, а уже затем им выплатили всю зарплату. В благодарность они подарили мне большую игрушку.

Главному тренеру тоже говорили об этой проблеме, но он не занялся этим вопросом, пришлось мне это сделать. А он на это очень сильно обиделся. Хотя даже тренеры из его штаба говорили о проблеме с зарплатами и просили меня посодействовать, не его просили! Он и бесился, что меня больше любили и уважали в клубе, чем его.

Он попытался всех собак спустить на меня, но проиграл в этом противостоянии. Для меня всегда было непонятно, как можно так к людям относиться. Мне было искренне жаль, что они находятся в таком положении. Поэтому я всегда помогу, чем смогу. Пытался сделать. Но это очень не понравилось Газзаеву. А что я мог сделать? Не мог же, как он, просто забыть о проблеме.

— Как вообще вся ситуация с Газзаевым разрешилась?

— Он перестал меня ставить в состав. Мне уже тогда было 36 лет, я понимал, что мне нет смысла отношения выяснять. Я просто спокойно сказал: «Понимаю, что не подхожу под вашу философию, но не хочу сидеть на лавке в своем возрасте. Никаких претензий к вам нет».

Он же мне начал говорить: «Руслан, да как ты можешь говорить такое? Я на тебя надеюсь и буду одним из первых, кто будет просить о продлении контракта с тобой. А если не продлят, вижу своим помощником в штабе». Клянусь, так и было! Для меня это было странно. Все вокруг, в том числе президент клуба, говорят, что Газзаев хочет убрать меня, а он тут такие вещи говорит. Я и подумал, что разногласия исчерпаны. Однако еду позже в машине, поступает звонок от президента клуба: «Что у вас там случилось? Газзаев мне позвонил и сказал убрать тебя из команды».

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Но вас не убрали.

— А куда и как меня уберут? Теперь я уже сам никуда не хотел уходить. Продолжал тренироваться, хотя и не попадал в состав. Потом меня и Белозерова убрали в дубль. Мы пробыли там месяц. Но основа не блистала в это время, результата не было.

И тут игра со «Спартаком». Газзаев взял и поставил в состав всех, кто не играл в последнее время. А все эти игроки, включая меня, в разобранном состоянии практически. Но мы были готовы умереть на поле. «Спартак» нас возил и не забил очень много моментов. У меня в глазах даже темные пятна возникали, видеть не мог. Настолько был не готов. Но у нас была задача не проиграть. И когда мы свели этот матч вничью, Газзаеву ничего не оставалось, кроме как написать заявление и уйти. Хотя на деле его дни в команде были сочтены до матча.

«Тарханов сказал, что я, Будылин и Белозеров сдали матч. Хотя за неделю до этого со мной хотели продлить контракт»

— Когда вы уходили из «Крыльев», это было из-за Тарханова?

— Да. Помню, когда он приходил, у нас были не очень хорошие результаты. После его прихода мы выдали неплохую серию без поражений, подтянулись. И тут меня вызывает гендиректор: «Я бы хотел с тобой поговорить о продлении контракта». Я им обозначил, что никуда не собираюсь уходить, хочу остаться в Самаре, мне нравится, но давайте вернемся к обсуждению, когда выполним задачу. Он согласился и вроде как понял меня.

Через два-три дня летим в Пермь. Вечером накануне матча Александр Федорович вызывает меня к себе и спрашивает, почему я не хочу контракт продлевать. Я ему попытался все объяснить. Он выслушал: «Хорошо». Потом мы проигрываем 1:2 «Амкару», а меня меняют по ходу игры. Возвращаемся обратно, и нам начинает Тарханов говорить, что мы сдали матч.

Я тогда понял, что всех собак на меня повесят. Так и было. И ладно на меня. Это коснулось и Будылина, и Белозерова — людей, неспособных кого-либо подвести. Нас всех и убрали. То есть за одну неделю сперва со мной говорят о продлении контракта, а потом выгоняют из клуба таким образом. Лицемерие — мягко сказано. Далее нам заявили, что дальше идут без нас, но распустили слухи, что мы втроем сдали игру. Белозеров вытаскивал мяч из пустых ворот, а я голевой пас отдал, на секундочку! Очень «классно». Если кто-то докажет, что я действительно это сделал, то готов этому человеку отдать все, что я заработал в футболе.

— Вы говорили, что это самый тяжелый период был для вас. Не только в футбольном плане, но и в жизни?

— Футбол — вся моя жизнь, поэтому это и в обычной жизни выражалось, конечно. Мне было очень неприятно тогда. Ведь я приложил столько усилий, старался максимально помочь команде, насколько это возможно. А тут пришел человек, взял и облил меня грязью.

— Спустя столько лет не обсуждали с Тархановым этот момент? Может, были мысли помириться?

— Нет. Что мне с ним обсуждать? Во-первых, он мне неприятен. Зачем мне с ним говорить об этом? Он, может быть, уже и не помнит некоторые вещи. Все, что нужно было сказать по этому поводу, я уже честно и открыто сказал. Если у кого-то были ко мне претензии, я ни от кого никогда не прятался и не собираюсь.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Каково было возвращаться в Самару через два сезона после таких событий?

— Очень сложно. Понимал, что прихожу и попадаю под обструкцию со стороны болельщиков. Но я же спортсмен, хотел доказать, что все это было неправдой. Даже когда нас убрали, а команда сохранила прописку в РПЛ, я радовался точно так же за ребят, которые там были!

Как только вернулся в «Крылья», после сборов ко мне подошел человек, который отвечал за связь с болельщиками. И потом я один приехал к фанатам. Хотя даже спрашивали, не нужна ли мне охрана. А я что, воевать туда шел что ли? Я же шел разговаривать с людьми и объяснить свою позицию! Пришел на встречу, где было человек 30. Им и рассказал всю историю, как все происходило с моей стороны. Ну и потихоньку через несколько матчей меня перестали ругать, ведь все удалось доказать своей игрой. Это самое приятное достижение для меня в Самаре в какой-то мере!

«Галицкий приезжал в «Краснодаре» практически на каждую тренировку и спрашивал о делах у каждого игрока»

— Удивились, когда в солидном возрасте вас «Краснодар» позвал?

— Конечно. Это было очень приятно и неожиданно. Меня и прежде туда звали, но тогда не получилось. В последний момент главный тренер «Краснодара» тогда передумал. Как мне кажется, из-за возраста. А в этот раз уже возраст не помешал!

— Вас рассматривали как человека, который своим присутствием в составе поможет молодым?

— Не знаю. Было просто приятно. Я прибыл. Подписал контракт. Сергей Николаевич Галицкий тоже приехал, поздравил. В клубе ко мне хорошо относились, было хорошее внимание к игрокам со стороны руководства. Я это время никогда не забуду, несмотря на то что, возможно, я и не оправдал в полной мере тех ожиданий, которые на меня возлагались. Я же практически не играл. В основном выходил на замену. Там же и футболисты были выше классом.

Повлияла травма. Перед чемпионатом находился в хорошем состоянии, когда набрал форму. Однако на 10-й минуте матча с «Селтиком» мне защитник ударил по ноге и сломал пятую плюсневую кость. Тогда я понял, что все, не смогу уже. Была большая конкуренция. Пропустить два месяца в таком положении… Даже не знаю, что я должен был делать. Понимал, что я уже не смогу выиграть конкуренцию по ходу сезона. На все нужно время, а его у меня не было. Я вернулся и играл, но не лучше остальных. Старался, но одного старания мало.

— Все отмечают отличные условия в «Краснодаре». Какие впечатления в этом плане?

— Там все очень круто. И академия, и стадион, и отношение к тебе в клубе… Ты там не думаешь ни о чем, кроме того, чтобы добиваться результата на поле. Там все для этого построено. Будто в теплой ванне находишься. Возможно, эта ванна даже плохо влияет на некоторых футболистов, которые не смогли раскрыть свой потенциал.

«Путин к каждому футболисту «Терека» подошел и пожал руку». Интервью Руслана Аджинджала

— Что можете сказать о Галицком как о руководителе?

— Когда я находился в «Краснодаре», он практически на каждую тренировку приезжал. И даже не только в Краснодаре. Если были где-то на сборах за границей, Сергей Николаевич всегда прилетал. Всегда находил время общаться с командой, интересоваться жизнью клуба. А это при том, что гендиректор клуба Владимир Хашиг 24 часа в сутки находится в команде — у них все отлично налажено.

Но Галицкий все равно всегда находил сам время приехать, спросить каждого игрока о делах. Если же какие-то проблемы возникали, он сразу принимал какие-то решения. Президент должен был знать все до мельчайших подробностей, интересовался нашим самочувствием. То есть максимально приятное впечатление с человеческой точки зрения. Галицкий все делал, чтобы у игрока никогда не возникало претензий к клубу. Все делалось для футболистов.

— В прессе последние годы появился миф, что Галицкий вмешивается в тренировочный процесс. Насколько это действительности соответствует?

— Чтобы говорить, правда ли это, надо быть тренером команды.

— Вы были.

— Я был все-таки помощником главного. Ассистент может и не знать, о чем Галицкий говорит с главным тренером. У меня же большие сомнения по этому поводу. Как это должно выглядеть? Тренер выбирает состав, а Сергей Николаевич позвонил и изменил? Мне трудно сказать, но думаю, скорее всего, это неправда.

На тренировках же при мне Галицкий в процесс точно не вмешивался (смеется). И не совсем понимаю, как это могло быть.

— Как вам в целом в тренерском штабе «Краснодара» работалось, и почему ушли?

— Было все хорошо, но надо было что-то менять, развиваться. Поэтому решил, что команда будет прекрасно себя чувствовать и без меня.

— Пока вы работали тренером только как ассистент кого-либо, а есть амбиции стать главным?

— Конечно, когда-то это произойдет. Но пока я не то что не вижу себя в роли главного тренера, а меня просто все устраивает. Пока хочу закончить обучение, получить лицензию Pro, а там посмотрим.

***

Прямые трансляции матчей МИР РПЛ смотрите на телеканалах «Матч ТВ» и МАТЧ ПРЕМЬЕР, а также на сайтах matchtv.ru и sportbox.ru.

  • Артур Нигматуллин: «У Руслана Аджинджала есть внутренняя харизма, которая объединяет людей вокруг него»

Источник статьи: matchtv.ru

Оставьте ответ

Ваш электронный адрес не будет опубликован.