«И вдруг истерика заканчивается. В глазах слезы, пятится к двери…» Первое большое интервью Алсу Абдуллиной, перешедшей в «Челси»
Такие громкие трансферы случаются в нашем футболе нечасто. Корнеев в «Барселоне», Аршавин в «Арсенале», Смертин и Жирков в «Челси», Павлюченко в «Тоттенхеме» — пожалуй, все. В женском же футболе ничего подобного и вовсе не было. Такие громкие трансферы случаются в нашем футболе нечасто. Корнеев в «Барселоне», Аршавин в «Арсенале», Смертин и Жирков в «Челси», Павлюченко в «Тоттенхеме» — пожалуй, все. В женском же футболе ничего подобного и вовсе не было.
20-летняя девушка, которая родилась и выросла в маленьком татарском поселке, выступает теперь за клуб-финалист последней женской Лиги чемпионов.
- Рядом Канте, Аспиликуэта, «ламборгини», роллс-ройсы
- Одна в милом английском городке
- Вместо fish’n’chips — диета
- После перехода подписчиков в инстаграме стало в шесть раз больше
- «Алсуня, главное, не бойся!»
- «Молчала про «Челси» до последнего, счастье любит тишину»
- Ушла бы в хоккей — играла бы в Челябинске
- Йога, веснушки, секретный футбол с мужиками
— Вы приняли участие в нескольких матчах своей новой команды, причем в Кубке против «Астон Виллы» сыграли с первой до последней минуты. Общие впечатления?
— Рада, что после двух недель в клубе попала в основной состав, пусть даже на кубковый матч. Значит, тренер доверяет. По самой игре — первый тайм не очень понравился, допускала ошибки. Может, от волнения, не знаю. После перерыва сыграла спокойнее. Мы повели 2:0, и как-то лучше стало получаться.
— В дебютном матче против «Вест Хэма» вас выпустили на 13 минут. Успели понять, куда попали?
— Сильно переживала. Не скажу, что наошибалась, но в одном моменте позволила сопернице прострелить.
— Ругали тренеры после игры?
— Тренеры нет, сама себя ругала. Но вообще, удивлена тем, как встретили в «Челси». Все поздравили с дебютом, поддержали, очень по-доброму отнеслись. Одноклубницы помогают в любых вопросах, видно, что в них нет звездности, хотя добились в карьере многого. Когда ехала, думала, что намного тяжелей придется в этом смысле.
— На видеоразборе вам тоже не досталось за помарку?
— Пока не сталкивалась с подобным. Теоретические занятия, разборы, все это есть, но персонально при мне никому не выговаривали. Тем более что мы выиграли.
— Физически вас хватило на 90 минут?
— В первом тайме тяжелее пришлось, потом разбегалась.
— «Челси» идет на втором месте в женской суперлиге. Есть у команды строгие турнирные задачи?
— Не слышала, чтобы кто-то говорил на этот счет, но у всех в голове сидит: на финише должны стать первыми.
— Хозяина клуба Романа Абрамовича видели?
— Еще нет. Бывает ли на матчах? Честно, не знаю.
— Вы защитник, а против «Астон Виллы» сыграли в средней линии. Почему?
— Тренерское решение. Меня изначально рассматривали на двух позициях: левого защитника и левого хавбека.
— Левая нога сильнее?
— Намного, практически все на поле делаю ей. На тренировках подтягиваю правую, но она все-таки хуже слушается.
— В «Челси» знают, что вы бьете штрафные?
— В команде есть штатные исполнители стандартов, себя в этой роли не предлагала. После тренировок остаюсь, исполняю штрафные, остальное не мне решать.
— Сколько забили за карьеру со штрафных?
— Три или четыре.
— Отличается женский футбол в Англии и России?
— У нас есть перемены в лучшую сторону, но пока отличия чувствуются. Здесь все стадионы — с натуральными полями, больше зрителей на каждой игре. Скорости в Англии выше, нет такого разрыва по силе между командами, как в России. Во всем чувствуется профессионализм, инфраструктура тоже в большом порядке. Была удивлена тем, что женскому «Челси» предоставлено четыре отдельных поля: два натуральных, искусственное и разминочное. Плюс собственный центр восстановления, три физиотерапевта и все остальное, чтобы лучше развивать игроков.
— Женская база там же, где мужская?
— У нас как бы база в базе. Совсем рядом с первой командой и академией, но отдельный сектор, где все свое, от раздевалок до восстановления.
— Какого уровня игроки собраны в женском «Челси»?
— Самого высокого, большинство — лидеры сборных ведущих футбольных стран. Не буду перечислять всех, но в символическую сборную мира по итогам 2021 года из «Челси» включены два защитника — Магдалена Эрикссон и Милли Брайт, а также главный тренер Эмма Хейз.
— Россия и Швеция в одной группе на Евро-2022, а Эрикссон и в клубе, и в сборной капитан.
— Уже поговорили об этом, пожелали друг другу удачи летом.
— Звезд мужского «Челси» на базе видели?
— Канте, Зиеша, Аспиликуэту, Пулишича… Многих. Время тренировок пересекается, они приезжают — мы уже работаем, или наоборот. Да и по машинам можно определить, когда мужская команда на месте.
— Отличаются?
— Ну да, «ламборгини», «роллс-ройсы». У женщин с этим попроще: кто-то на «рейндж ровере», кто-то на «хюндае». «Челси» заключил контракт с корейской маркой, многие в клубе на ней ездят. На электромобилях в основном.
— Вы тоже?
— Права в Англии выдаются с 21 года, мне пока 20. Пользуюсь общественным транспортом.
— Издалека приезжаете на базу?
— Живу, в принципе, рядом, снимаю однокомнатную квартиру в Гилфорде. До базы на поезде двадцать минут, до Лондона — сорок. Город небольшой, спокойный и красивый, в выходные с удовольствием его исследую. Очень много магазинов, ресторанов и кафешек, прямо удивлена такому количеству.
— Узнают в электричке, просят автографы?
— Пассажиров в поездах мало, чуть ли не одна в вагоне сижу. Вот после матчей просят расписаться, но не только меня, всю команду. Вообще, было приятно увидеть на трибунах российский флаг с моей фамилией. Думала, русские принесли. Нет, англичане.
— С кем-то из наших, проживающих в Великобритании, познакомились?
— Мне писали в инстаграме: «Живу в Лондоне, давай встретимся, попьем кофе, поболтаем». Помощь предлагали, если понадобится. Отзывчивых людей много, но ни с кем не встречалась, времени совершенно нет.
— Психологически тяжело одной в незнакомой стране?
— В Москве я долго жила без родителей, привыкла. С семьей постоянно на связи, только по вечерам иногда взгрустнется: хлопоты позади, есть свободное время, а рядом никого. Но это нормально, по-другому никак.
— Питаетесь в кафе?
— Завтрак и ужин готовлю сама, все-таки еда должна быть правильной и здоровой. Обедом кормят на базе.
— Как вам, выросшей на татарской кухне, английская гастрономическая безликость?
— Британскую кухню пока не пробовала, даже fish’n’chips. А курица и макароны везде одинаковые. По маминым блюдам скучаю, конечно, не ела их давно. Наоборот, специально отвыкала, сев на диету. Белеш, эчпочмак, баурсак — мучное, сладкое, картошка. Вкусно, но нельзя.
— На диету садились по спортивным причинам или во время рамадана?
— По спортивным. В «Чертаново» была сложная травма, пока лечилась, сильно набрала, со щеками прямо. Пришлось себя ограничивать. И сразу легче стало. Лишние кило в спорте мешают, нагрузку увеличивают на весь организм.
— Нормально переносите диету?
— Терплю, потому что знаю, ради чего. На аппетит никогда не жаловалась, скорее наоборот. Но уговариваю себя: карьера скажет спасибо. Если совсем невмоготу, могу съесть печеньку или протеиновый батончик.
— Как относитесь к свинине?
— Не ем.
— Как вы ее вычисляете, допустим, в фарше?
— Если не понимаю, что за мясо, спрашиваю. Ну, или случайно проглочу, тогда ладно, я же не осознанно. В детстве ела свинину, родители не запрещали. Потом как-то само пришло, стараюсь быть ближе к вере. Пока не углублялась сильно, но подхожу понемногу.
— Мечеть нашли в Гилфорде?
— Видела только церкви, мечетей, кажется, нет.
— Принципиальный момент?
— В Москве посещала мечеть иногда. Но футболу уделяю намного больше времени.
— Про вкус английского эля, видимо, бесполезно вас спрашивать?
— Алкоголь вообще ни разу не пробовала. Хотя нет, в детстве как-то перепутала с газировкой, когда у взрослых было застолье. Во рту такое началось, не передать. С тех пор ни капли, совершенно равнодушна. Лучше обычная вода или кофе.
— Английский январь отличается от русского?
— Сначала было дождливо и мрачно, сейчас светит солнышко, довольно тепло, разговариваю с вами, сидя на лавочке, вокруг птицы поют, слышите?
— Говорят, медосмотр перед переходом в «Челси» вы проходили в Дании. С чего вдруг?
— Сборная России провела там отборочный матч и улетела, а мы с Ваней Генькеневым, пресс-атташе сборной, остались. Все прошло достаточно быстро. Осматривал меня, кстати, по просьбе «Челси» врач сборной Дании. В Англию нельзя было прилететь без долгого карантина, поэтому англичане воспользовались услугами доктора, которому доверяли.
— Правда, что после перехода в «Челси» число ваших подписчиков в инстаграме выросло почти в шесть раз?
— Да, причем моментально. Только объявили, сижу с родителями, а телефон прямо не замолкает, цок-цок-цок, сигналит о новых подписчиках. Думаю: «В какой я вообще реальности нахожусь?»
— Теперь благодарите аудиторию английскими зарисовками. Но есть вопрос: кто вас снимал на фоне Темзы?
— Сейчас уже некому, а на тот момент со мной был агент Глеб Разоренов. Отсидел карантин, как положено, поехали с ним разглядывать Лондон.
— Эмма Хейз — строгий тренер?
— В некоторых моментах строгая, в некоторых добрая. Часто улыбается, почти всегда на позитиве, но в работе требовательная. Когда надо, может и прикрикнуть.
— У нее маленький сын. Бывает на тренировках?
— Приходит с мамой, чаще в выходные. Ангелочек лет четырех.
— Хейз предлагала изменить размер ворот в женском футболе, поскольку у мужчин другая антропометрия. Ее обвинили в сексизме. Как вам эта тема?
— Пока вы не спросили, не задумывалась. К воротам может быть разное отношение. Вратарям хочется, чтобы они были поменьше, нападающим — чтобы побольше.
— С чего началась и как развивалась история с вашим переходом? Коллегам из «БО-спорт» вы рассказали, что предложение пришло чуть ли не в инстаграме.
— Нет, туда писали другие клубы. «Челси» же вышел на агента, оказалось, они давно следили за мной.
— Другие клубы — «Канзас-Сити», «Бавария» и «Сассуоло»?
— Сейчас уже неважно. Я в «Челси», о чем совершенно не жалею.
Смотреть на YouTube
Татьяна Бикейкина, тренер спортшколы «Чертаново»:
«Алсу приехала на просмотр в 11 лет. Девочка худенькая, маленькая, вся в конопушечках, но улыбчивая. Приехала с папой и тренером. К тому времени у меня уже была команда 2001 года рождения, достаточно высокого уровня, обученная, не случайно многие девчонки из того набора сейчас играют в Суперлиге. В общем, когда Алсу увидела уровень, немножко растерялась. Я ей говорю: «Давай, Алсуня, главное, не бойся!» И папа тоже: «Просто покажи, что умеешь!»
Вышла она на поле, начала играть. Хотя играть это громко сказано: просто выносила мяч при любой возможности. Вообще не успевала за девчонками и игрой. Потренировалась с нами около недели, но ничего я там не увидела, никакого класса. Папа почти сразу сказал: «Тут нам делать нечего с таким уровнем, поедем обратно в поселок». А меня тем не менее что-то зацепило в ней!
У каждого тренера есть интуиция, такая тоненькая. Чутье. Вот и Алсу приглянулась интуитивно. Понравилась тем, что не испугалась. Многие, кто приезжает на просмотр и видит уровень, сразу теряются. Говорят: «Ой, я так никогда не научусь!» Выходят и растворяются на поле, прячутся от мяча. А Алсу бесстрашно лезла в пекло.
Подкупило, что от нее не исходило всех этих уговоров и страданий. Не упрашивала: «Ой, я тоже так смогу, я научусь, вы только меня возьмите!» Вела себя скромненько, улыбалась и молчала. Лишь смотрела на меня всю неделю, словно чего-то ждала.
В общем, не знаю почему, но решила за нее побороться. Игроку из регионов нужно место в интернате, поэтому стараемся брать уже подготовленных девчонок — и физически, и тактически, не говоря уже о технической базе. Я месяц бегала за руководством, уговаривала: «Дайте испытательный срок под мою ответственность, дайте место!» В итоге добилась своего. Вызвала повторно Алсу с отцом: «Поздравляю, вы приняты». Оформили ее в интернат, устроили в учебный класс.
Но проблемы на этом не закончились. Причем не футбольные, а бытовые. У родителей не было возможность переехать в Москву, а Алсу — девочка домашняя, мягкая. Мама и папа понимали, что ей будет тяжело вдали от дома, переживали. Адаптация и вправду была труднейшей.
Пока Алсуня привыкала к команде, коллективу, распорядку, я дневала и ночевала с ней в интернате. Каждый день беседовала с воспитателями и другими девочками, чтобы Алсу почувствовала себя своей. Но дело двигалось медленно. Днем вроде ничего: школа, уроки, как-то отвлекаешься. А вечером ее накрывала тоска. Разговоры с родителями по телефону, слезы. Все это продолжалось месяц, два… Девочку было безумно жалко, не хватало сил смотреть на эти мучения. Но потом случился переломный момент.
Как-то вызывает меня учитель: «Татьяна Никитична, срочно поднимитесь в класс. У Алсу истерика». Я поднимаюсь, вывожу ее в коридор, а она рыдает взахлеб. Пытаюсь девочку утешить, успокоить, подбодрить, а она: «Всё, не могу, не хочу, домой надо!» Ревет и ревет.
В коридор вышли учителя, смотрят на нас. Чувствую, ей мои слова вообще по барабану. И понимаю: нужно действовать радикально. Жестко говорю: «Всё, пошли со мной. Собираешь сумку, беру тебе билет, провожаю и до свидания. Но запомни: больше у тебя такого шанса в жизни не будет. Никогда».
И тут вдруг раз — истерика заканчивается. Алсу смотрит на меня, глаза блестят от слез, а сама начинает пятиться спиной к двери. Потом резко бросает: «Нет, Татьяна Никитична!» И шмыг в класс! Я жду, выйдет обратно или нет. Не вышла! Перешагнула через страдания, преодолела себя.
Вот такой был момент. Потом Алсуня часто благодарила: «Спасибо вам огромное, что дали этот шанс!» Но ведь она тоже себе его дала. Если бы не проявила характер, не переломала себя, все тогда и закончилось бы. Не было бы никакой Абдуллиной ни в сборной, ни в «Челси», ни вообще в футболе».
— Как у вас с английским?
— Когда появился вариант с «Челси», стала учить, заниматься с преподавателями, обычным и знающим футбольную лексику. Разбирали по видео тренировки Эммы Хейз, изучали ее терминологию. До отъезда я уже что-то подтянула, когда агента посадили на карантин, те занятия очень помогли.
Естественно, чувствовала себя, когда приехала, не очень комфортно в языковом плане. Но с каждым днем понимала больше и больше, сейчас улавливаю почти все. Говорить еще не начала, надеюсь, вот-вот.
— Знаю, что любите чеканить теннисный мяч. Откуда это взялось?
— С юниорской сборной пошло. Ходили по утрам, настукивали, устанавливали рекорды. После теннисного лучше чувствуешь большой мяч, стопа разрабатывается, техника прибавляется. Однажды начеканила под триста раз.
— Вы начинали нападающей, стали защитницей. Из-за чего?
— В «Чертаново» была форвардом, но после травмы то ли скорость ушла, то ли еще что-то, и в юниорской сборной перевели в защитники. С тех пор играю в обороне или в средней линии.
— Подкаты дополнительно нарабатывали?
— Ольга Порядина, она сейчас тренирует «Зенит», много внимания этому в сборной уделяла, специально занималась со мной. Тактику в защите тоже объясняла.
— Сколько у вас удалений за карьеру?
— Ни одного.
— За неспортивное поведение «горчичники» получали?
— Чаще всего владею собой, сдерживаю эмоции. Бывает, прямо вижу, что мяч ушел от соперниц, а арбитр все равно принимает решение в их пользу, тогда могу завестись. Однажды даже накричала на судью, но обошлось без карточки. С «Зенитом» игра была, меня выпустили под конец, уже на нервах, и наложилось одно на другое. Но по сравнению с мужским футболом мы, считайте, вообще не буйные. Иной раз смотришь, как там руками размахивают, понимаешь, что говорят арбитру, и поражаешься, почему он немедленно не достает красную.
— Когда появилась информация про «Челси», в «Локомотиве» вас стали придерживать в запасе. Как отнеслись?
— Без комментариев. Клубы смотрят в будущее, наигрывают на место уходящего новичков, это нормально, особенно если так и говорят. Но когда слышишь, что сбавила, в плохой форме, не проходишь в состав, невольно начинаешь этому верить, копаешься в себе, переживаешь. Немножко другая ситуация.
— Сами рассказали в клубе о варианте с «Челси»?
— Наоборот, хотела молчать до последнего, счастье любит тишину. Слухи появились в инстаграме soccerdonna.de, есть такой ресурс. В принципе, клуб догадывался: мне предложили новый контракт, я отказалась, мечтала играть за границей. В итоге с 1 января стала свободным агентом и оформила отношения с «Челси».
Ренат Абдуллин, отец Алсу:
«Сам с детства играл в футбол и хоккей, участвовал в сельских играх за свой поселок Актюбинский. Радовался, что дочка тянется к спорту. Пинала мяч с пацанами во дворе, ходила на тренировки с братом. Знакомый тренер Владимир Баландин, вместе когда-то играли, увидел ее, позвал в футбольную секцию. Других девочек там не было, только парни, так что поначалу немного странно все выглядело. Но Алсу не смущалась, тренировалась, играла, на соревнования ездила за мальчишек выступать.
Потом в Альметьевск ее пригласили, в нефтяную столицу Татарстана. От нас 40 километров, возил ее туда. В Альметьевске уже были девчонки-футболистки. Спортшкола как раз возле ледового дворца находилась, и вот однажды вышли с тренировки, слышу: «Пап, мне хотелось бы в хоккей играть».
А я знаю, что такое хоккей — трудная игра, тяжелая экипировка. Подумай, отвечаю. Хотя Алсу на коньках хорошо каталась, с клюшкой бегала вместе со мной. Есть желание? Ладно, пойдем к тренеру. «Вот, хотели бы». — «Приезжайте завтра, посмотрим вашу спортсменку».
Но не получилось на следующий день почему-то. То ли погода не позволила, то ли машина. Дочка очень расстроилась, но позже азарт поугас, осталась в футболе. Когда приехала домой перед Англией, спрашивает: «Помнишь, пап, как чуть в хоккей не пошла? Получается, правильно сделала?» — «Аллах рассудил, что лучше тебе в футбол играть».
Мальчишки, с которыми бегала, ее не обижали, культурно обходились. Хотя турниры серьезные были и в Альметьевске, и в Бугульме. Но возникал тонкий момент: переодевание. Раздевалка-то одна на команду, как быть? А очень просто: пацаны выходили всей гурьбой, Алсу переодевалась, потом наоборот.
Сейчас матчи «Челси» смотрю по интернету, есть платный канал. Хочется навестить дочку, но сложно с визой, в Москву надо ехать. Да и работа вахтовая: месяц на севере — месяц дома, я машинист погрузчика в нефтяном секторе. Может, весной получится, не знаю. Дочь фотографии шлет, рассказывает, что красиво все, культурно и народ улыбчивый.
Мы привыкли, что Алсу далеко, совсем юной ее в «Чертаново» отдали. Была нападающей, по четыре забивала, играя против мальчишек. Скучала, взрослела, потом «Локомотив», сборная. Волновались, как ее в «Челси» примут, как первые матчи пройдут. Пока все неплохо, ей нравится».
— Не жалеете, что не пошли в хоккей?
— Не-е-ет. Сейчас, может, и играла бы, но не в «Челси», а где-нибудь в Челябинске.
— Зачем, выступая за «Локомотив», вы ходили на дополнительные тренировки, которые к тому же скрывали? Чего не хватало?
— Стремилась в Европу, хотела больше тренироваться. Пришли с подругой к мужикам из любительской команды, попросились с ними играть. Они нам просмотр устроили — и взяли. Потом уже сами звали на тренировки, понравилось с нами бегать. Там скорости другие, сила, выносливость, это многое дает. Плюс занимались с персональным тренером, в основном над техникой работали. И еще йогой.
— А она зачем?
— Мышцы расслабляет и восстанавливает, в целом на пользу идет. Вот только зря мы выложили фотку про йогу в соцсетях. Влетело, хорошо до штрафа не дошло. Когда случилась микротравма, в клубе сказали, что, возможно, из-за йоги.
— Татарским языком владеете?
— Стала забывать. Перед отъездом в Англию дома звали на мероприятия, где надо было говорить по-татарски, справлялась с большим трудом.
— Почему взяли в «Челси» 27-й номер?
— Он был в числе свободных, к тому же с двойкой и семеркой у меня связано только хорошее. У Криштиану Роналду седьмой номер, сама играла под седьмым и 77-м. Думала попросить 13-й — суеверия пересилили.
— Как относитесь к своим веснушкам?
— Горжусь, не у каждой такие есть. Всем всегда нравились, мне тем более. Избавляться не планирую, веснушки часть моей индивидуальности.
